Русский генофонд на Русской равнине

Дело общества решать — есть ли необходимость беречь генофонды народов, его составляющих. Если общество решит, что генофонды надо оберегать (что не очевидно), то наука здесь может помочь в оценке степени опасности для генофонда и в поиске способов, как этих опасностей избежать.

Мы только что рассматривали три опасности, которые могут грозить любому генофонду: разрушение его структуры (например, в результате смешения популяций), рост груза наследственных болезней и демографическая убыль населения (депопуляция). Посмотрим, в какой мере эти три опасности угрожают русскому генофонду.

ОПАСНОСТЬ ПЕРВАЯ: СМЕШЕНИЯ ПОПУЛЯЦИЙ

Для структуры генофонда самая близкая опасность — это исчезнуть, стереться, нивелироваться в результате смешений с соседними народами или смешений региональных групп внутри народа. Напомним, по самому определению популяции — больше половины браков заключается внутри неё. Если доля «брачных» мигрантов (для генофонда важны только те браки, дети и внуки которых остаются в этой популяции) переваливает за эту интуитивно понятную критическую величину, то популяция просто исчезает, вливаясь в другую популяцию. Приближение к этой границе (половина детей рождается от браков внутри популяции, половина — от браков с другими популяциями) сигнализирует об опасности разрушения популяции. Современная интенсивность миграций может сделать эту опасность вполне реальной для ряда регионов — включая как миграции иных народов в пределы русского ареала, так и русского народа вовне, но в большей степени — миграции русского населения в пределах ареала, из области в область, из сёла в город.

Не стоит, конечно же, опасаться смешений — ни один генофонд не может жить без них. Межэтнические и межпопуляционные контакты, браки, смешения — это необходимое, извечное свойство человечества. Но всё-таки, если, к примеру, всё русское население съедется в Москву и образует единую гомогенную популяцию — структура русского генофонда исчезнет. Ведь структура генофонда — это как раз воспроизводящиеся в поколениях генетические особенности каждой популяции. Каждая популяция занимает свой кусочек общего ареала народа, и именно различия между популяциями образуют географическую мозаику — структуру генофонда, обеспечивающую его стойкость, его устойчивость к мятущимся ветрам истории. Если каждое стёклышко прекрасной мозаики вынуть со своего места и сложить стопкой — мы разрушим ту картину, которую они образовывали, и уже не сможем её восстановить. Обычно обеспокоенность общества вызывают смешения с соседними народами — боязнь «раствориться» в них. Но интенсивное смешение разных популяций одного народа, как видим, не столь заметно, но куда более успешно может разрушить структуру генофонда.

Мы изложили основные черты этой первой опасности для генофонда, чтобы больше к ней не возвращаться. Интенсивные миграции — современная черта всего человечества, и опасность, которые они несут для русского генофонда, ничуть не больше, чем для множества иных народов по всему миру. И мы не будем сейчас пытаться решать мировую проблему.

Впрочем, слово «опасность» — пожалуй, слишком резкое. Лучше говорить об «изменениях, происходящих в генофонде». И если ученые будут отслеживать направление и силу этих изменений (то есть проводить мониторинг генофонда), а общество будет решать, что его генофонды заслуживают сохранения, то всегда можно будет вовремя заметить опасность исчезновения той или иной черты генофонда и принять меры по её сохранению. Простая аналогия: этнографы описывают памятники древней деревянной архитектуры, отслеживают происходящие с ними изменения; общество солидарно в том, что памятники архитектуры нужно сохранять, и тогда принятие конкретных мер в случае необходимости — дело скорее техники, чем науки. Но и науки тоже — реставрация и консервация памятников проводится с учетом консультаций специалистов — аналогичные консультации необходимы и в деле сохранения генофонда. Важное отличие — популяции, в отличие от памятников архитектуры, состоят из живых людей, и потому в основе любых действий с ними должны лежать этические принципы. Они и лежат — у многих стран, включая СССР, есть положительный опыт программ сохранения малых коренных народов. Хотя задачи сохранения генофонда специально не ставились, весь комплекс мер фактически способствовал сохранению численности популяции, и (хотя и не всегда) структуры её генофонда.

ОПАСНОСТЬ ВТОРАЯ: ГРУЗ НАСЛЕДСТВЕННОЙ ПАТОЛОГИИ