Русский язык при Советах

Так, в предисловии к книге Я. М. Пиковского и др. «Эксплоатация дорожностроительных машин» (Дориздат, Москва, 1950) говорится:

«В соответствии с принятой Дориздатом терминологией, в данном учебном пособии вместо старых названий дорожностроительных машин использованы следующие: тракторный отвал (бульдозер), элеваторный плуг (грейдер-элеватор), струг и автоструг (грейдер и автогрейдер), тракторная лопата (скрепер), автораспределитель битума (автогудронатор), экскаватор автоковшевой (драглайн), экскаватор со створчатым (самосхватным) ковшом (грейфер)…».

Правда, в последнее время эта линия как бы выравнивается. В официальном курсе лекций Галкиной-Федорук по лексике находим не только признание существования в русском языке множества варваризмов: «Лингвистический анализ словарного состава русского литературного языка обнаруживает присутствие в нем весьма многочисленных групп чужих слов» (стр. 98-99), но и призыв к их сохранению: «…интернациональная лексика как терминологическая лексика, общая всем языкам, и должна быть неприкосновенной в каждом языке, как международный фонд общей научно-технической и общественно-политической терминологии» (стр. 118).

Для вящей убедительности Галкина-Федорук даже ссылается на литературный авторитет Алексея Толстого:

«…Известный процент иностранных слов врастает в язык. И в каждом случае инстинкт художника должен определить эту меру иностранных слов, их необходимость. Лучше говорить лифт, чем «самоподымальщик». (А. Н. Толстой, Пол. соб. соч., т. 13, 1949, стр. 291).

В свое время с «легкой» руки А. Жданова (доклад о «Постановлении ЦК ВКП(б) от 14 авг. 1946 г. – О журналах «Звезда» и «Ленинград», – опубликован в «Правде» от 21 сент. 1946 г.), пустившего в ход выражения «угодничество перед иностранцами» и «низкопоклонство перед Западом», большевики развернули кампанию, пытаясь заклеймить всё, хоть сколько-нибудь говорящее о связи с миром, лежащим по ту сторону «железного занавеса»:

Его устами партия большевиков идейно вооружала советских писателей и композиторов, деятелей театра и кинематографии, музыки и живописи, критики и публицистики. (Литературная Газета, 25 сент. 1948).

И началась очередная кампания оплевывания – кампания против космополитизма. Это междунродное слово давно было отнесено большевиками к чисто буржуазным терминам и ему всегда противополагалось слово «интернационализм», как понятие солидарности мирового пролетариата.

В ходе войны, как мы знаем, советы убедились, что для удержания власти игра на патриотических чувствах русского человека гораздо эффективнее, чем уверения в общности интересов русских и немецких солдат, приводившие к братанию в семнадцатом году, но которые оказались бы совершенно неуместными в годы 1941-45. Девиз «Пролетарии всех стран, соединяйтесь!» был снят, «Интернационал» был заменен «Гимном Советского Союза».

И, вот, постепенно в процессе перехода страны с военных рельс на мирные, острое чувство ненависти к врагу, сведенное Кремлем к эренбурговской формуле «Убей немца!», начинает расплываться в новое чувство, совершенно чуждое душе русского человека – ксенофобию. Тогда и всплыло безобидное и по сути положительное слово «космополитизм». Теперь в него стало вкладываться совершенно новое содержание – оно превратилось в антоним слова «патриотизм», подобно тому, как словосочетание «буржуазный космополитизм» – в антоним словосочетания «советский патриотизм», кстати, введенный незадолго до Второй мировой войны.

С «космополитизмом» возродилось и слово «космополит». Последнее образовало целое фразеологическое гнездо, где оно являлось постоянным компонентом с варьирующимися эпитетами: «безродный», «презренный», «прожженный», «оголтелый» и т. п. Сюда же можно отнести слово «ура-космополит», попутно отметив, что слово того же стилистического ряда, но с обратным значением – «ура-патриот» не появляется теперь на страницах советской печати.

Кличка «безродный космополит» стала применяться даже ретроспективно. В стихотворении, посвященном Пушкину (Новый Мир, июнь, 1949), К. Симонов, говоря о Дантесе, преподносит читателю такие неожиданные строки:

…Барьер. Наемный пистолет

Безродного космополита.

Из синонимов ко всевозможным «космополитам» следует назвать наиболее распространенную метафору – «беспачпортный бродяга». Как это не парадоксально звучит, но этот же «бродяга» клеймится так же как «буржуазный эстет» и «эстетствующий злопыхатель», а кроме того, оказывается «лазутчиком буржуазной реакции», носителем «творческого загнивания», «морального разложения» и «ущербного мировоззрения».

Выдержка из книги Ю. Трифонова (Студенты, стр. 270) ярко иллюстрирует повсеместное распространение вышеприведенной фразеологии:

…ты тоже веришь всем этим ярлыкам?

– Каким ярлыкам?

– Которые нацепили на меня. Сначала в газетах, потом в университете…

– Объясни, что ты называешь ярлыками?

– Объяснить? Вот эти словечки: безыдейный эстет, формалист, низкопоклонник… Этакие готовые сигнатурки на резиночках.