Русский язык с Мимозой

Мимоза Фахрутдинова Русский язык с Мимозой

Посвящается 225-летию А. С. Пушкина

От автора

Приветствую всех! Меня зовут Мимоза. Я лингвист. Или лингвистка? Феминитивы вызывают бурю совершенно разных мнений. Кроме феминитивов, есть и другие заслуживающие внимание явления в языке. О них и пойдёт речь в книге.

Написать книгу не только сложное, но и ответственное занятие. Любой автор переживает за то, как воспримут его труд читатели. Я тоже долго решалась, вынашивала идею, слушала онлайн-курс по изданию книг. А потом случился отпуск, и я собрала все заметки, записи и отрывки воедино.

Тут хочется вспомнить слова профессора Лейбе из романа Гузели Яхиной «Зулейха открывает глаза»: «Откуда-то всплывает, словно давно забытая молитва: имею ли право? Не имею права не попытаться. Вдруг охватывает радость, какой-то юношеский восторг». Так и я сначала боролась с синдромом самозванца, а потом поняла, что хочу писать, потому что надеюсь, что книга будет не только интересна коллегам-филологам, но и полезна всем неравнодушным к родному языку.

Историк В. О. Ключевский писал: «Чтобы быть хорошим преподавателем, нужно любить то, что преподаешь, и любить тех, кому преподаешь». Книга, которую вы начали читать, написана из любви к языку и желания «заразить» этим чувством окружающих. Хочется верить, что она научит читателя использовать слово не как ржавый гвоздь, а как семечко, из которого вырастет «разумное, доброе, вечное».

Ведь любой язык выполняет множество функций, а слово в древности вообще имело магическую функцию. Помните фразу из Евангелия: «В начале было слово»? О силе слова говорится и в стихотворении Арсения Тарковского 1956 года:

Я учился траве, раскрывая тетрадь,
И трава начинала, как флейта, звучать.
Я ловил соответствие звука и цвета,
И когда запевала свой гимн стрекоза,
Меж зелёных ладов проходя, как комета,
Я-то знал, что любая росинка – слеза.
Знал, что в каждой фасетке огромного ока,
В каждой радуге яркострекочущих крыл
Обитает горящее слово пророка,
И Адамову тайну я чудом открыл.
Я любил свой мучительный труд, эту кладку
Слов, скреплённых их собственным светом, загадку
Смутных чувств и простую разгадку ума,
В слове п р а в д а мне виделась правда сама,
Был язык мой правдив, как спектральный анализ,
А слова у меня под ногами валялись.

Согласитесь, правильно подобранное слово ценно и весомо. Прекрасной иллюстрацией молниеносной реакции и чувства слова является следующий случай из жизни Владимира Маяковского. Однажды поэт выступал на очередном диспуте. Темой обсуждения был пролетарский национализм. Маяковский признался, что он человек мира: среди русских чувствует себя русским, среди грузин – грузином. Какой-то шутник из зала выкрикнул: «А среди дураков?» Маяковский не растерялся и ответил: «Среди дураков я впервые».

А еще хочу рассказать о самой короткой речи Анатолия Кони. Это российский юрист, прокурор, судья, государственный и общественный деятель, сенатор, член Государственного Совета, судебный оратор и литератор. Судили мальчика-гимназиста, ударившего ножом своего одноклассника. Причиной его отчаянного поступка была ежедневно возобновлявшаяся травля. Мальчик был горбат. «Горбун!» – каждый день на протяжении нескольких лет приветствовал его пострадавший. Кони произнес самую короткую и, возможно, самую эффектную речь в своей карьере. Он начал так:

«Здравствуйте, уважаемые присяжные заседатели!»

«Здравствуйте, Анатолий Фёдорович!» – ответили присяжные заседатели.

«Здравствуйте, уважаемые присяжные заседатели!»

«Здравствуйте, Анатолий Фёдорович!» – вновь, но уже с недоумением ответили присяжные.

«Здравствуйте, уважаемые присяжные заседатели!»

«Да здравствуйте уже наконец, Анатолий Фёдорович!» – ответили присяжные с раздражением.

Кони вновь и вновь повторял своё приветствие, пока и присяжные, и судьи, и все присутствующие (процессы в те времена были открытыми) не взорвались от ярости, потребовав вывести «этого сумасшедшего» из зала суда.

«А это всего лишь тридцать семь раз», – закончил свою речь адвокат. Мальчик был оправдан.