Русский израильтянин на службе монархов XIII века

Не стал вдаваться в подробности. Да это и не было нужно.

Через некоторое время мы начали учиться конному бою. Впрочем, это было уже значительно позже, после нашего приезда в Дамаск. А пока мы выехали с большим караваном принца. Ехали почти в конце каравана, так как место поближе к началу каравана нам не доверили. Дорога до Дамаска может быть спокойно пройдена за четыре-пять дней, но с нами был небольшой гарем наиба, и мы двигались медленно. К тому же свернули к Байсану[56] и остановились там на два дня. Принц после завтрака объехал укрепления города и остался недоволен ими. Он приказал начальнику гарнизона срочно заняться укреплением башен, очисткой рва. Заодно приказал снести все строения, находящиеся слишком близко к стенам. Наша группа следовала за его немногочисленной свитой, в которой был и Абу Сахат. После того как мы все вернулись к воротам, принц подозвал меня и спросил:

– Ну как? Получатся из этих туркменов нормальные мамлюки?

– Да, господин. Они прирожденные конники, сейчас я занимаюсь с ними сабельным боем. Но я думаю, нужно проверить, как они стреляют из лука. Я сам это никогда не делал. Нужен хороший стрелок хоть на несколько дней.

– Напомни мне об этом в Дамаске.

Я был удивлен, что принц помнит обо мне и моей группе. Но когда я спросил об этом Абу Сахата, он просто ответил:

– Принц хочет иметь людей, которые обязаны лично ему. И не связаны ни с другими принцами, ни с эмирами. Ты и туркмены для этого подходите идеально.

– А откуда у него эти туркмены?

– Он их выменял у младшего брата, принца ал-Ашрафа Мусы. Принц захватил в плен много молодых туркмен, когда воевал с эмиром сельджуков Рума.

– Но почему он считает, что они будут ему верны?

– В войске принца лучше, чем в своем племени. Здесь их кормят, одевают, платят им деньги. У них прекрасные перспективы, если они останутся живы. И они это хорошо понимают. Так было всегда. Предки принцев тоже были когда-то пленными воинами.

Мне это трудно пока понять, но Абу Сахат всегда прав.

После обеда опять появился слуга и сказал, что принц требует, чтобы я его сопровождал со своими людьми. Он едет в Кайкав ал-Хаву[57]. Не знаю, где это и далеко ли. Но через десять минут мы вшестером уже ждали принца у его резиденции. К моему удивлению, он вышел в сопровождении только одного слуги, который, оказывается, немного знал иврит. Принц был налегке. Ему и слуге подвели коней, и мы хорошей рысью пустились в путь. Я спросил слугу:

– Далеко нам ехать?

– Нет, за два часа доедем.

Мы ехали чрезвычайно быстро. Временами принц пускал коня в галоп, но потом сдерживал и переходил на рысь. Проехали одну из проток реки Харод[58] с ее болотами. Дальше еще одну речушку с болотами, а потом дорога пошла по водоразделу: справа, далеко внизу, пробегали бесконечные изгибы Иордана. Я хорошо помнил эту дорогу. Несколько раз проезжал по ней на автобусе и на машинах. Тогда она была (будет?) значительно прямее и не следовала всем изгибам местности. Но сейчас вокруг все было дико и красиво. Через полтора часа езды мы свернули влево и двинулись по дороге вверх. Впереди красовалась внушительная крепость. Теперь понял, куда мы едем. Оказывается, это неприступная крепость Бельвуар. Там я тоже бывал. Это одна из знаменитых достопримечательностей Израиля. Прекрасно сохранившиеся нижние этажи крепости, ее стены – все дает представление о былой мощи. Но теперь я вижу ее во всей красе.

Перед крепостью принц опять поднял коня в галоп, и мы проскочили, не остановленные, мимо изумленных охранников в ворота. На самом деле это даже не ворота, а довольно узкий проход в стене. Перед нами возникла глухая стена, но принц уверенно свернул влево, и мы следом за ним въехали в неширокий двор между внешними и внутренними стенами. Еще один поворот вправо, еще один узкий проход в мощной стене, и мы проникли во внутренний двор цитадели. Принц спрыгнул с коня, которого подхватил под уздцы подбежавший слуга. Мы тоже спешились.

Принц был в ярости. Увидев его сверкающие глаза, прибежавший начальник гарнизона упал на колени. Вероятно, хорошо знал нрав своего повелителя. Принц рычал:

– Почему я проскакал в самый центр крепости и меня никто не остановил? Чем ты здесь занимаешься? Тебе место на конюшне, а не во главе моей любимой крепости. Почему молчишь?

– Мой принц, дозорные издалека увидели вашу группу. Кто еще мчится с такой скоростью, как не наш высочайший повелитель. Для своего принца они открыли все ворота, а я еле успел переодеться, чтобы лицезреть и приветствовать моего повелителя.

– Не ври. Если я сейчас спрошу дозорных, тебе будет хуже. Где твой заместитель?

Из окружившей нас группы вооруженных людей выступил вперед довольно молодой мужчина и низко поклонился принцу.

– Как тебя зовут?

– Ахмад, мой принц.

Ал-Муаззам Иса внимательно посмотрел на Ахмада:

– Ты воевал в моих войсках?

– Да, мой принц. Я участвовал в сражении с неверными в Ливане, когда мы разбили войско Боэмунда[59], графа Триполи[60].

– Да, хорошее было сражение, но давно. Я не помню тебя.