Русский израильтянин на службе монархов XIII века

Меня беспокоило, что двое франков уже давно ускакали к Мегидо. Да и солнце начало клониться к горизонту. Поэтому скомандовал строиться, и мой маленький отряд двинулся дальше к крепости Табор. Чуть больше чем через час мы без всяких приключений были уже в крепости. Я успел до вечера вручить письмо начальнику крепости и рассказать про стычку около Харода. Не знаю, что было в письме, но, вероятно, в нем были последние новости из Ливана. Там началась очередная заваруха, о которой мне успел рассказать Абу Сахат. Формально срок действия мира, заключенного когда-то на шесть лет, истек почти четыре года назад. Но все стороны продолжали придерживаться его условий. И вот в конце прошлого года неожиданно вспыхнула война в прибрежных районах. В Тортозе[65], в церкви Святой Марии, ассасины[66] убили Раймунда[67], молодого триполийского графа. Отец убитого, Боэмунд, двинулся мстить, осадив ал-Хаваби[68], один из важнейших замков ассасинов. И весь восток начал приходить в движение. На помощь ассасинам отправилось небольшое вспомогательное войско, высланное племянником султана ал-Захиром из Халеба. Знатные лица королевства франков тоже начали прощупывать соседние владения Айюбидов. Возможно, что наш принц продвигался к северу, чтобы быть поближе к месту основного конфликта.

Мешочки с деньгами я передал казначею крепости. К моему удивлению, он не стал пересчитывать деньги, а просто взвесил мешочки и молча подписал расписку, которую я ему предъявил. Все, делать мне больше в крепости нечего. Мы с Абу Исхаком отобрали пятнадцать человек, которых я мог взять в свой отряд. Вернее, четырнадцать, так как одного я уже отослал с Мухаммадом в Байсан. Перед сном я немного побродил по крепости, впечатление осталось вполне положительное. Чувствовалось, что все прекрасно понимают свое положение наиболее выдвинутой в сторону Акры крепости. Понимают, что за расхлябанность и отсутствие дисциплины могут быть чрезмерно наказаны внезапным наступлением франков.

Ночью мне приснился один из снов, которые время от времени досаждали мне. Приснилось, что сильно опоздал на работу, начальник отделения выговаривает мне, что из-за меня старый тяжелобольной репатриант пропустил очередной укол и чуть не отправился к праотцам. Недоумеваю, почему медсестра, которую я должен был сменить, ушла, не дождавшись моего прихода, но начальник продолжает обвинять меня и грозить увольнением. А ведь у меня нет еще квиюта (права на постоянную работу). Меня действительно могут уволить без согласования с профсоюзом. Проснулся, как всегда в таких случаях, с чувством облегчения. Попробуй, уволь меня! Неужели я действительно так врос в новую жизнь, что прошлое – только страшилка для меня?

За ночь солдаты отдохнули, и утром мы вышли из ворот крепости по направлению к горе Фавор[69]. Комендант вручил нам утром письмо принцу. Я еще с вечера тайком внимательно рассмотрел свою карту и решил, что мы без пехотинцев и обоза пройдем полсотни километров за один день, в крайнем случае за два дня. Меня смущал только один из перевалов, находящийся как раз на полпути между крепостью и Кармиэльской долиной[70]. Я знал, что там будет через восемьсот лет хорошая дорога, но что там теперь?

В любом случае нужно идти, хотя у меня нет ни одного человека, знакомого с дорогой. Мы довольно быстро обошли гору Фавор с востока и углубились в очередную холмистую долину. Слева и справа видны хутора и отдельные строения. Мирная жизнь, которая нас никак не касается. Первый перевал прошли без проблем. Да и высота его составляла всего двести – триста метров. Но на подходе ко второму, значительно более высокому перевалу заметили группу вооруженных людей на конях, которые направлялись в нашу сторону. Небольшую, девятнадцать всадников, колонну видно издалека, и, возможно, наше появление встревожило местных жителей. Нас эта группа тоже встревожила. Не ясно, сколько там за ними скрывается других людей, а их вооружение ничем не уступает нашему.