Русский капкан

На совете русскую армию (подчинявшуюся генералу Миллеру, также принявшего пост Главного начальника Северного края) представлял генерал-майор Марушевский, поляк по крови, патриот Польши, у которой Россия будет вечным должником (и к Польше, по мнению этого генерал-майора, Господь Бог оказался несправедлив).

Вот и приходится великим державам тратиться на вооружение. Оплатит ли Россия расходы? В кредитоспособности России мало кто сомневался. Конечно, оплатит! Но как скоро?

Причалы Бакарицы, принимавшие транспорты из-за океана, были завалены техникой. Это паровозы, платформы для установки орудий, пульмановские вагоны для перевозки людей и боеприпасов.

Все это относительно легко ставилось на железнодорожные рельсы, благо ширина русской колеи соответствовала американской. Выгружались и рельсы для восстановления пути. На всякий случай. Артиллерийский снаряд или авиабомба может угодить на рельс. Без запасных частей не восстановишь.

На транспортах не было только железнодорожных шпал, считалось, что в России леса предостаточно. Была в России и своя колея, предложенная изобретателем-самородком Ползуновым, но по настоянию заокеанских советников император утвердил колею перспективную – американскую.

В дневнике последнего императора сохранилась любопытная запись. При подготовке дневника для публикации эта запись и ряд других редактор по каким-то соображениям убрал. Оказывается, факт, какую принять колею для русской железной дороги – европейскую или американскую, – обсуждался на семейном совете, и царствующий двор высказал предположение: в будущем Россия и Америка станет одно целое, два гигантских материка свяжет железнодорожное сообщение – через Берингов пролив.

На Аляске, которая традиционно была составной частью Российской империи, уже начинались изыскательные работы. Русско-Американская компания зафрахтовала корабли для перевозки из России «строительных рабочих и прочих грузов» (так значилось в некоторых таможенных декларациях).

Неожиданно грандиозные планы колонизации Русского Севера пришлось отложить на неопределенный срок. Россия после Крымской войны не смогла удержать Аляску якобы по причине отдаленности ее от метрополии, да и казна была скудная. Восстанавливать русский военный флот – нужны будут годы и годы. Советники императора Александра Второго, а затем и Третьего обратили внимание монархов на Колыму. Как вскоре выяснилось, эти же советники – петербургские чиновники – хорошо нагрели себе руки на военных программах реформирования армии и флота. Оказалось, золото – самый надежный двигатель реформ.

Тогда Александр Второй – уже после Русско-турецкой войны – спросил своих советников:

– Кто будет рыть золото?

Ответ был единодушным:

– Каторжане. Не вешать и не расстреливать, не согласных с вашей политикой, а гнать на Колыму.

На укрепление своего могущества империя требовала золото. Много золота. Для этого требовала и много каторжан. Даже в годы мировой войны их поток не уменьшился.

А тем временем…

Тем временем Северные Соединенные Штаты перешли к политике «откусывания территории от России» мирным и немирным путем, исходя из складывающейся обстановки. Конечная цель – поглощение России.

Летом 1918 года наступил момент, когда (как выразился на заседании военной комиссии конгресса Вудро Вильсон «яблоко созрело») Русский Европейский Север уже лежал у ног американского экспедиционного корпуса.

Все, что предназначалось для Западного фронта в Европе, направлялось на Европейский Север.

Теперь на востоке Европы уже требовался не двойник генерала Миллера, а сам генерал.

27

Телеграмма из Вашингтона нашла Евгения Карловича в Париже, где он с женой и дочерью проживал в служебной квартире при российском посольстве.

– Вот, Наташенька, и кончились мои прекрасные дни, – сказал он жене, комкая в дрожащей руке телеграмму. Вид у него был, как никогда, удрученный.

Наталья Николаевна взглянула на поникшего мужа, и в ее душу закралась тревога:

«Никак инкогнито посылают в большевистскую Россию?»

Она вспомнила, как вскоре по возвращении в Париж буквально на следующий день он получил из Петрограда телеграмму следующего содержания:

«Генерал-лейтенанту Миллеру Евгению-Людвигу Карловичу, российскому подданному. Верховным революционным судом вы заочно приговорены к смертной казни. Предлагаем срочно прибыть в Петроград для приведения приговора в исполнение».

Он (после шока не сразу) показал телеграмму военному атташе России генерал-лейтенанту Игнатьеву:

– Это что – большевистская шуточка? – конфузливо спросил бывшего сослуживца по дипломатическому корпусу.

Игнатьев раздумчиво почесал аккуратно подстриженную бородку, размышлял недолго. Ответ был неожиданным:

– Большевики шутить не любят. Особенно в таком деле, как революция.

– А что же я? Куда мне прикажете спрятаться?