Русский характер

Этот разговор окончательно укрепил меня в мыслях, что нужно действовать. Я не стал ответную речь держать: мол, на девственность вашей дорогой Аннушки не покушался, даже мысли такой не держал, а ее кустодиевская красота никак не очаровала меня, и вообще девушка пусть живет отдельно. Весь этот пламенный монолог я высказал про себя, а ему просто кивнул и, едва одевшись, выскочил из дому. Первым делом помчался в контору. На мое счастье, председатель сидел в своем кабинете и благим матом орал в телефонную трубку. Увидев меня, жестом указал на стул, ничуть не сбавляя уровень звука и матерщинный настрой. Я думал, что все ругательства на русском языке знаю, но такую витиеватость для связки слов в первый раз услышал. Даже заслушался, пожалел, что не филолог. Можно было диссертацию защитить на его основе. Наконец-то он хлопнул трубкой, кладя ее на место, вытер пот и уставился на меня:

– Ну?!

– Здрасте, Николай Николаевич! Мне это… справка нужна, что практику у вас прошел.

– Ты чего, собрался уезжать? – нахмурил брови он.

– Учеба скоро начнется, – струхнул я.

– А… что ж, надо учиться. Иди в бухгалтерию, получи денежки, и справку там же соорудят. Я скажу им.

– Спасибо, – заулыбался я.

– Иди уже! Некогда мне с тобой целоваться! – гаркнул он.

– До свиданья! – выскочил скорехонько я из кабинета и помчался в бухгалтерию. Хмурый бухгалтер неопределенного возраста, ничего не говоря, выписал справку, шлепнул печать и отправил меня в кассу получить денежки. К моему приятному удивлению, выдали мне довольно неплохую сумму: одну тысячу триста четыре рубля и двадцать три копейки. Уж каким образом заработал эти двадцать три копейки, не знаю, но и на том спасибо. Я даже не ожидал, что деньги дадут, обычно практикантам не платят. У меня заметно выровнялось настроение, и я помчался обратно за рюкзаком.

По моим расчетам, Акимыч должен быть на работе, а тетка Наталья поймет и возражать против моего бегства не станет.

Я тихо вошел в дом. Хозяйка, как всегда, колдовала у плиты. Вкусно пахло щами.

– Тетя Наталья, – сказал я, – простите меня, я уезжаю!

– Счастливый путь, – улыбнулась она, с ходу поняв, в чем дело. – Я сейчас тебя покормлю. Минут через сорок пять должен из района автобус проехать. Как раз успеешь на него.

Я с удовольствием поел в последний раз ее щей, закусывая вчерашним пирогом, попил чаю с деревенским молоком и плюшками.

– Ты прости Акимыча, – как всегда, тихо сказала она, – ударит моча в голову, и с пути его не свернешь. Упертый.

– Не хочу я жениться ни на Аньке, ни на ком, понимаете? – сказал я. – А за хлеб-соль спасибо большое. Все равно я рад, что с вами познакомился.

– Может, когда и свидимся, – улыбнулась хозяйка. – Ты приезжай летом, отдохнешь у нас. Здесь что твой санаторий, даже воздух целебный, по грибы-ягоды сходим, рыбку половишь в нашей речке, покупаешься, позагораешь. Летом у нас хорошо…

– А чего, возьму и приеду, – обрадовался я, потому что жалко было расставаться с ними.

Я уже как-то привык к этой семье, непредсказуемому Акимычу, шумным дояркам, их буренкам и деревне Черемшанке. Пока готовил рюкзак, тетка Наталья собрала мне целый пакет деревенских яств. Тепло попрощавшись с ней, я ушел на трассу. Так закончилась моя деревенская практика. Гнездо цело, а птица улетела!

Бабушкин абажур

Он третий день бродил по бесконечным улицам большого города, не замечая ни прохожих, ни машин, и чувствовал себя бесконечно одиноким. Все было кончено. Пусто на душе. Неделю тому назад Володя рвался в этот город. Он грезил им, мечтал, как будет ходить по широким проспектам, стоять у величественных фонтанов, отдыхать в тенистых парках, бродить по ночным улицам, любуясь игрой разноцветных огней, а рядом будет Она, его Богиня судьбы.

Володя познакомился с ней прошлым летом на Байкале. Поселок на берегу озера, где он жил, привлекал путешественников со всех концов света. Она приехала с небольшой группой туристов из Франции. Тоненькая, как стебелек василька, одетая во что-то невообразимо восхитительное, струящееся и переливающееся при каждом ее движении, она ни на секунду не стояла на месте. Володя в толпе приметил ее сразу. Эти удивительные глаза цвета моря! Воды Байкала в ясную погоду обретают такую же синеватую голубизну. Она о чем-то живо беседовала с иностранцами, что-то объясняла, показывала. Парень восхищенно смотрел на нее. Она ему улыбнулась, из ее глаз брызнули синие искорки. Возможно, это звучит банально, но он готов поклясться чем угодно: это были искорки как звездочки, синие-синие. Эти искорки рикошетом ударили Володю в самое сердце, и с той поры он заболел опасной болезнью, диагноз которой – любовь.

Неделя пролетела как один день. Днем она без устали работала с дотошными, любопытными туристами, а вечера проводила с ним, скромным сельским учителем словесности. Они бродили по берегу озера-моря, любуясь закатами. Закаты на Байкале – это восьмое чудо света. Они редко повторяются. Художники, очарованные великолепным творением природы, пытаются перенести их на полотна, но тщетно.