Русский храм. Очерки по церковной эстетике

Подведем некоторые итоги вышесказанному. В христианской традиции – в Священном Писании и священном предании – можно обнаружить весьма отчетливо выраженную идею храма. На вопрос «каким должен быть христианский храм?» можно получить ясный ответ с помощью самых авторитетных христианских источников, начиная с Нового Завета. И этот ответ в общем виде таков: храм должен быть по своему устройству подобен человеку. Уже самой внешней формой храм должен указывать на свою предназначенность собирать (ср. «собор») христиан для совершения Евхаристии, должен служить осуществлению Церкви как Тела Христова, – храм, церковь призвана воспроизвести в своем облике очертания человеческого тела. Если на разные лады апостол Павел и святые отцы повторяют, что церковное собрание – это единый храм и что человек – тоже телесно-духовный храм; если Сам Господь, явно говоря о Иерусалимском храме (Ин. 19-21), подразумевает Свое тело, то не является ли самым естественным и созвучным строю христианской церковности представлять себе христианский храм до некоторой степени (насколько позволяют принципы и материалы архитектуры) антропоморфным? Человек, прежде всего, в его телесности – идеал для архитектурной формы христианского храма. И ближе всего к этому идеалу на протяжении всей истории христианства подошел русский одноглавый храм. Удивительным образом на северной окраине христианской Вселенной, во Владимирской земле, в ХII веке неведомый зодчий явил миру наиболее чистый образец христианской архитектурной идеи. Причем обнаружил он ее не в далеких странах, а в своей собственной душе, – напитанной, надо думать, из сокровищницы христианской традиции. Владимирский храм – архитектурный тип не заимствованный, но совершенно самобытный. И кажется, среди разнообразных архитектурных форм, распространенных на Руси, это единственный исконно русский образец. Прочие формы заимствованы: киевская архитектура, как уже сказано, связана с византийской, петербургская ориентирована на Запад. Даже пятиглавые московские храмы, как утверждает исследователь, восходят все же к византийским образцам30. Владимирское храмостроительство было прервано татаро-монгольским игом; традиция эта дала ростки уже на Московской земле, – назовем хотя бы одноглавые церкви Троице-Сергиева монастыря, храм на Городке в Звенигороде, соборы Спас-Андроникова и Рождественско-Богородицкого монастырей в Москве и т.д.

Говоря об антропоморфности русского храма, – о том. что русский храм знаменует Церковь как Тело Христово, – мы имели в виду его внешний облик. Эту глубокую аналогию можно продолжить и в разговоре о храмовом интерьере. Так поступает, например, святитель Феофан: он говорит об алтаре как душе храма, о престоле как о сердце, соотносит священника с умом человека и т.п. Мы пойдем по другому пути, чтобы придти к тому же – к мысли о том, что и устройство храмового интерьера соответствует идее человека. Мы будем отправляться от исторического фактора: храмовый интерьер несет на себе печать истории Церкви и в особенности – раннехристианского ее этапа. Внутреннее устройство храма в первые века христианства было призвано не столько отражать богословскую идею, сколько служить нуждам церковного народа. И тот интерьер, который мы имеем в православном храме, сохранил ряд принципиальных особенностей мест собраний первых христиан. Что же это за особенности? и почему они оказались столь устойчивыми? Во второй части нашей работы мы попробуем разобраться с этими вещами.

2. Внутреннее устройство храма

В 313 году закончился период нелегального существования христианства в античном мире. По инициативе императора Константина Великого был принят Миланский эдикт, положивший начало возведению христианства в ранг государственной религии. Христиане вышли из катакомб, их потаенная жизнь стала облекаться в формы тогдашней культуры. В частности, началось активное храмостроительство. Почин здесь был положен святыми царями – Константином и Еленой.

…330 год, около двух десятилетий прошло с момента этого важнейшего поворота в жизни древнего общества. Святой Константин задумывает прославить то событие, которое с апостольских времен считалось вершиной евангельской истории, свидетельством божественности Иисуса Христа, самой сутью новой веры. Император намеревается построить храм в честь Воскресения Христова. Место строительства – Иерусалим, а конкретно – гробница Иосифа Аримафейского, в которой было погребено тело Господа Иисуса и откуда на третий день Он воскрес.