Русский контракт

Находясь в плену у бандитов, Рублев пришел к ответу на главный вопрос: кто заказал похищение ученого? Мысль о бандитской группировке он решительно отмел. Конечно, уголовники тоже не отказались бы от устройства, позволявшего записывать разговоры ничего не подозревающих людей. Но, по большому счету, прибор не являлся для них жизненно необходимым, а современные преступники в отличие от беспредельщиков девяностых опасались нагло лезть в дела, касающиеся государственной безопасности. А то, что изобретением Шмелева рано или поздно займутся соответствующие органы, было очевидно. Оставалось два варианта: за изобретателем охотились мощные отечественные корпорации или западная разведка. Одна из корпораций вполне могла заинтересоваться прибором Шмелева. Очень заманчиво знать, о чем говорят твои конкуренты. Но при чем тогда американский профессор, подкативший к Шмелеву с предложением трудоустройства? Да при том, что вовсе не отечественные магнаты заинтересовались уникальным прибором, а американская разведка.

И тут же возникал следующий вопрос: почему янки сработали так топорно? Да, любая спецслужба побоялась бы засвечиваться на чужой территории и постаралась бы загрести жар чужими руками. Но уж больно корявыми оказались эти руки. И головы плохо соображали. Не позаботились о такой элементарной вещи, как предварительная слежка за объектом. И потом старательно выпытывали у Комбата, не является ли он представителем спецслужб, скрытно охраняющим изобретателя? Идиоты. Да и та легкость, с которой Рублев освободился, выдавала в похитителях дилетантов. Но как могли американские разведчики выбрать настолько бестолковых исполнителей?

«Чего гадать! Надо звонить полковнику», – решил Комбат.

Полковник Бахрушин, занимавший ответственный пост в ГРУ, был давним знакомым и, если можно так сказать, работодателем Бориса. В эпоху гласности у ГРУ частенько возникали проблемы, о которых в советское время даже не думали. Некоторые секретные операции выходили за рамки российского законодательства, и в случае утечки информации пресса могла выставить на всеобщее обозрение сомнительные делишки военных разведчиков.

Поэтому отдельные рискованные операции поручались внештатным сотрудникам ГРУ, к которым с некоторыми оговорками можно было причислить Комбата. Борис полностью соответствовал высоким требованиям, предъявляемым военной разведкой: был честен, любил свою Родину, в совершенстве овладел всеми навыками, необходимыми для успешного выполнения заданий.

Бахрушин был многим обязан своему подопечному, которому поручал самые сложные задания. Рублев же обращался к полковнику очень редко. Сейчас был именно такой случай. Услышав на том конце провода голос Бахрушина, Борис поздоровался и спросил, может ли полковник встретиться с ним в ближайшее время. Обычный человек стал бы допытываться: а зачем, почему такая срочность, нельзя ли решить вопрос по телефону? Но людей делают обстоятельства, и вместо бессмысленных вопросов Бахрушин сделал короткую паузу, прикидывая объем дневной работы, и сказал:

– Хорошо. Сегодня в половине восьмого.

Место встречи у них было постоянным, и в назначенное время Борис сидел на скамейке в парке. Через минуту явился полковник. Мужчины обменялись крепким рукопожатием, коротко расспросили друг друга о делах, после чего Комбат лаконично сообщил:

– Мне нужна информация о наколках, которые являются неформальными эмблемами различных армейских частей, прежде всего побывавших в горячих точках. Надеюсь, у вас есть их фотографии.

– О том, что у нас есть, я только догадываюсь. Поэтому договоримся так. Я тебе в любом случае позвоню, а дальше будем действовать по обстановке.

Бахрушин не спрашивал, зачем Комбату понадобились фотографии татуировок. Ведь и Рублев не интересовался, почему необходимо выполнить то или иное задание. Бахрушин сам рассказывал ему все, что считал нужным. Борис доверял полковнику, а иначе никогда бы не согласился помогать.

В кабинете Бахрушина Комбат очутился уже через день. Полковник отвел его в отдельную комнату и усадил за компьютер. Многообразие армейских наколок ошеломило Рублева. Возможно, их было около тысячи или даже больше. Во всяком случае, он просмотрел несколько сот, прежде чем заметил нужную. Комбат распечатал всю относящуюся к ней информацию и отнес Бахрушину.

– Вот, меня интересуют бывшие бойцы этого подразделения. Опять же с фото.

– Хорошо, – ответил полковник так, словно других дел у него нет и не предвидится. – Если у тебя есть время, подожди около часа.