Читаем Русский мир. Часть 1 полностью

Схожая ситуация и с русским государством. Археологические свидетельства, туманные упоминания иностранцев, другие косвенные данные свидетельствуют о том, что русское государство могло сложиться раньше даты, упомянутой в летописи, но год все равно остается неизменным – 862. Хотя в XIX в. велись споры, не ошибся ли Нестор в своих датировках, но победила летописная версия. А весомым подтверждением этой даты стал памятник в Новгороде, поставленный в 1862 г. в честь празднования тысячелетия русского государства.

Так вот в «Повести временных лет» говорится о том, что однажды славянские племена собрались вместе и решили позвать князя, «который бы владел нами и судил по праву». Они отправились к варягам (так в древности на Руси называли норманнских воинов-викингов) и сказали им: «Земля наша велика и обильна, а порядка в ней нет. Приходите княжить и владеть нами». Так в Новгород пришел Рюрик с братьями Синеусом и Трувором и со своими дружинниками. Его преемник Олег позже занял Киев и сделал его столицей Руси.

Полный текст легенды таков: «В год 6370 (862). Изгнали варяг за море, и не дали им дани, и начали сами собой владеть, и не было среди них правды, и встал род на род, и была у них усобица, и стали воевать друг с другом. И сказали себе: “Поищем себе князя, который бы владел нами и судил по праву”. И пошли за море к варягам, к руси. Те варяги назывались русью, как другие называются шведы, а иные норманны и англы, а еще иные готландцы, – вот так и эти. Сказали руси чудь, словене, кривичи и весь: “Земля наша велика и обильна, а порядка в ней нет. Приходите княжить и владеть нами”. И избрались трое братьев со своими родами, и взяли с собой всю русь, и пришли, и сел старший, Рюрик, в Новгороде, а другой, Синеус, – на Белоозере, а третий, Трувор, – в Изборске. И от тех варягов прозвалась Русская земля»84.

Эта легенда породила множество споров, не смолкающих и по сей день. В XVIII в. к ней привлекли внимание немецкие историки, работавшие в Петербургской Академии наук, Г. З. Байер, Г. Ф. Миллер и А. Л. Шлёцер. Они создали концепцию, основывая ее на летописных сведениях, о якобы несамостоятельном характере славянских народов, которые нуждаются в сильной руке, наводящей среди них порядок. Государство оказывалось, таким образом, привнесенным славянским племенам извне, сами они получались неспособными к созданию подобной организации. Эта теория получила название «норманнской»85 (или «варяжской»). Надо напомнить, что Академия формировалась в годы немецкого засилья в России. В то время у власти стояло много представителей германской расы, и эта концепция как нельзя лучше соответствовала политической ситуации. Исследователь М. А. Алпатов называет ее своего рода «идейной бироновщиной»86 того времени. Но если с политической бироновщиной было покончено относительно быстро, то идейной была суждена долгая жизнь.

Тогда же раздались и возмущенные голоса против. Одним из самых первых яростных противников норманнской теории был великий русский ученый, основатель Московского университета М. В. Ломоносов. Не отрицая основание русского государства Рюриком, он настаивал на славянском происхождении этого первого русского правителя. Негодование великого ученого, подогреваемое, видимо, общеисторической ситуацией в России и его конфликтами в Академии наук, было столь велико, что он даже написал свою «Древнюю Российскую историю», в основном «вдохновленную» полемикой с норманнистами.

Спор по поводу так называемого «норманнского» вопроса растянулся почти на три столетия. Его долговечность уже сама по себе подчеркивает некоторые особенности развития русского государства: извечное противостояние и одновременно взаимодействие с Западом, необходимость четкого определения места и роли России в мировом контексте. Характерно, что Миллер и Шлёцер – «основоположники» норманнской теории – высоко ценили Россию и русскую историю, считали русский народ великим и его будущее еще более величественным. Миллер даже принял русское подданство, а Шлёцер считал годы, проведенные в России, лучшими в своей жизни. Более того, согласно концепции Шлёцера, вся история человечества, продвижения цивилизации в Европе, связана с завоеваниями, среди которых он выделял три волны: римскую, германскую и норманнскую. Только в случае с последней, причем в той части, где она коснулась России, возникла проблема.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Люди и динозавры
Люди и динозавры

Сосуществовал ли человек с динозаврами? На конкретном археологическом, этнографическом и историческом материале авторы книги демонстрируют, что в культурах различных народов, зачастую разделенных огромными расстояниями и многими тысячелетиями, содержатся сходные представления и изобразительные мотивы, связанные с образами реликтовых чудовищ. Авторы обращают внимание читателя на многочисленные совпадения внешнего облика «мифологических» монстров с современными палеонтологическими реконструкциями некоторых разновидностей динозавров, якобы полностью вымерших еще до появления на Земле homo sapiens. Представленные в книге свидетельства говорят о том, что реликтовые чудовища не только существовали на протяжении всей известной истории человечества, но и определенным образом взаимодействовали с человеческим обществом. Следы таких взаимоотношений, варьирующихся от поддержания регулярных симбиотических связей до прямого физического противостояния, прослеживаются авторами в самых разных исторических культурах.

Алексей Юрьевич Комогорцев , Андрей Вячеславович Жуков , Николай Николаевич Непомнящий

Альтернативные науки и научные теории / Учебная и научная литература / Образование и наука
Зачем мы бежим, или Как догнать свою антилопу. Новый взгляд на эволюцию человека
Зачем мы бежим, или Как догнать свою антилопу. Новый взгляд на эволюцию человека

Бернд Хайнрих – профессор биологии, обладатель мирового рекорда и нескольких рекордов США в марафонских забегах, физиолог, специалист по вопросам терморегуляции и физическим упражнениям. В этой книге он размышляет о спортивном беге как ученый в области естественных наук, рассказывает о своем участии в забеге на 100 километров, положившем начало его карьере в ультрамарафоне, и проводит параллели между человеком и остальным животным миром. Выносливость, интеллект, воля к победе – вот главный девиз бегунов на сверхмарафонские дистанции, способный привести к высочайшим достижениям.«Я утверждаю, что наши способность и страсть к бегу – это наше древнее наследие, сохранившиеся навыки выносливых хищников. Хотя в современном представителе нашего вида они могут быть замаскированы, наш организм все еще готов бегать и/или преследовать воображаемых антилоп. Мы не всегда видим их в действительности, но наше воображение побуждает нас заглядывать далеко за пределы горизонта. Книга служит напоминанием о том, что ключ к пониманию наших эволюционных адаптаций – тех, что делают нас уникальными, – лежит в наблюдении за другими животными и уроках, которые мы из этого извлекаем». (Бернд Хайнрих)

Берндт Хайнрих , Бернд Хайнрих

Научная литература / Учебная и научная литература / Образование и наука
XX век: проработка прошлого. Практики переходного правосудия и политика памяти в бывших диктатурах. Германия, Россия, страны Центральной и Восточной
XX век: проработка прошлого. Практики переходного правосудия и политика памяти в бывших диктатурах. Германия, Россия, страны Центральной и Восточной

Бывают редкие моменты, когда в цивилизационном процессе наступает, как говорят немцы, Stunde Null, нулевой час – время, когда история может начаться заново. В XX веке такое время наступало не раз при крушении казавшихся незыблемыми диктатур. Так, возможность начать с чистого листа появилась у Германии в 1945‐м; у стран соцлагеря в 1989‐м и далее – у республик Советского Союза, в том числе у России, в 1990–1991 годах. Однако в разных странах падение репрессивных режимов привело к весьма различным результатам. Почему одни попытки подвести черту под тоталитарным прошлым и восстановить верховенство права оказались успешными, а другие – нет? Какие социальные и правовые институты и процедуры становились залогом успеха? Как специфика исторического, культурного, общественного контекста повлияла на траекторию развития общества? И почему сегодня «непроработанное» прошлое возвращается, особенно в России, в форме политической реакции? Ответы на эти вопросы ищет в своем исследовании Евгения Лёзина – политолог, научный сотрудник Центра современной истории в Потсдаме.

Евгения Лёзина

Политика / Учебная и научная литература / Образование и наука
Воспитание дикости. Как животные создают свою культуру, растят потомство, учат и учатся
Воспитание дикости. Как животные создают свою культуру, растят потомство, учат и учатся

Многие полагают, что культура – это исключительно человеческое явление. Но эта книга рассказывает о культурах, носители которых не являются людьми: это дикие животные, населяющие девственные районы нашей планеты. Карл Сафина доказывает, что кашалоты, попугаи ара или шимпанзе тоже способны осознавать себя как часть сообщества, которое живет своим особым укладом и имеет свои традиции.Сафина доказывает, что и для животных, и для людей культура – это ответ на вечный вопрос: «Кто такие мы?» Культура заставляет отдельных представителей вида почувствовать себя группой. Но культурные группы нередко склонны избегать одна другую, а то и враждовать. Демонстрируя, что эта тенденция одинаково характерна для самых разных животных, Сафина объясняет, почему нам, людям, никак не удается изжить межкультурные конфликты, даже несмотря на то, что различия между нами зачастую не имеют существенной объективной основы.

Карл Сафина

Обществознание, социология / Учебная и научная литература / Образование и наука