Читаем Русский Мисопогон. Петр I, брадобритие и десять миллионов «московитов» полностью

Первое Окружное послание патриарха Адриана, с которым он, по всей видимости, обратился к пастве в самом начале своего правления, ставило в качестве главной цели нового патриаршества борьбу с западными ересями, которые вкрадывались в православный мир прежде всего посредством проникновения чужестранных обычаев, угрожая православному миру разрушением. Очевидно, не случаен тот факт, что в подготовке данного текста принимал непосредственное участие Евфимий Чудовский, «глава „греческой“ партии» (А. В. Флоровский), параллельно занимавшийся переводами книг, которые должны были составить основу для реализации программы борьбы с западными ересями и утверждения православия. Правда, специальное поучение о брадобритии в первоначальном тексте отсутствовало, но оно, несомненно, подразумевалось под общим понятием «чужестранных обычаев»[155].

Но в таком случае какое же «постановление патриарха» о «немедленном отлучении от Церкви» за брадобритие имел в виду Гвариент?

В рукописном сборнике Евфимия Чудовского из Синодального собрания ГИМ, куда входит самый ранний список программного Окружного послания патриарха Адриана, имеется оригинальное оглавление[156], согласно которому в сборнике когда-то содержалось еще одно обширное поучение патриарха Адриана на 15 листах. Однако эти листы впоследствии почему-то оказались удалены из данного сборника, причем это произошло, скорее всего, еще в XVIII столетии. Во всяком случае, данного текста не было уже в середине XIX в., когда рукописи Синодальной библиотеки описывали А. В. Горский и К. И. Невоструев[157]. В оглавлении сообщается, что это удаленное из рукописи поучение патриарха Адриана начиналось с размышления «о разнстве (то есть различии. – Е. А.) мужеска полу и женскаго»[158]. Это указание позволяет нам уверенно соотнести данное произведение с широко распространенной в списках XVIII–XIX вв. проповедью патриарха Адриана, специально посвященной обоснованию греховности брадобрития и установлению церковных санкций за нарушение заповеди брадоношения, которая как раз и начинается с тезиса о том, что Бог не случайно положил «разнство в виде» (то есть видимое различие) между мужчиной и женщиной[159].

На этот текст, который мы в дальнейшем будем называть Окружным посланием против брадобрития, впервые обратил внимание еще Г. В. Есипов. Он и опубликовал его в приложении ко второму тому книги «Раскольничьи дела XVIII века» 1863 г.[160] Публикации Есипова было суждено сыграть значительную роль в историографии. Историки довольно часто обращались и продолжают обращаться к этому самому яркому полемическому произведению последнего русского патриарха московского периода, ссылаясь на документальное приложение Г. В. Есипова[161]. Между тем данная публикация была выполнена по одному-единственному списку, сохранившемуся в составе старообрядческого рукописного сборника начала XVIII в., который был приобретен известным коллекционером Ф. А. Толстым, а затем, в 1830 г., в составе его коллекции оказался в Императорской публичной библиотеке (ныне – РНБ)[162]. Сличение текста этого списка с другими[163] обнаруживает немало позднейших вставок и исправлений, к которым примешались и грубые ошибки, допущенные при подготовке текста к печати (можно предположить, что Г. В. Есипов при издании упомянутого текста воспользовался чьей-то писарской копией, так как вообще-то ошибки такого рода нехарактерны для других документальных публикаций этого ученого-архивиста). В некоторых местах позднейшие вставки разрушают логику построения данного сложного произведения[164].

Названные дефекты отсутствуют в самом раннем списке, который сохранился в одном из сборников различных документов из архива патриарха (ныне – Синодальное собрание Отдела рукописей ГИМ). Этот сборник представляет собой сплетенные вместе 29 отдельных рукописей второй половины XVII в., которые Т. Н. Протасьева назвала «церковно-историческими актами». Сюда включены как копии переводов важнейших церковных постановлений (например, постановления VII Вселенского собора против иконоборцев), документы, подтверждающие права Церкви, такие как копии ханских ярлыков русским митрополитам, так и подлинные постановления (с подписями церковных иерархов) поместных соборов Русской православной церкви по различным вопросам (например, Московского собора 1667 г. «о крещении латинян», следственное дело и акт о деканонизации Анны Кашинской 1677 г., постановление собора 1678 г. об отмене «чина хождения на осляти» и т. п.)[165]. В этом комплексе важнейших постановлений Русской православной церкви обнаруживается два документа о запрещении брадобрития: копия постановления собора при патриархе Иоакиме и поучение на эту же тему патриарха Адриана (оба документа не датированы)[166].

Перейти на страницу:

Все книги серии Интеллектуальная история

Поэзия и полиция. Сеть коммуникаций в Париже XVIII века
Поэзия и полиция. Сеть коммуникаций в Париже XVIII века

Книга профессора Гарвардского университета Роберта Дарнтона «Поэзия и полиция» сочетает в себе приемы детективного расследования, исторического изыскания и теоретической рефлексии. Ее сюжет связан с вторичным распутыванием обстоятельств одного дела, однажды уже раскрытого парижской полицией. Речь идет о распространении весной 1749 года крамольных стихов, направленных против королевского двора и лично Людовика XV. Пытаясь выйти на автора, полиция отправила в Бастилию четырнадцать представителей образованного сословия – студентов, молодых священников и адвокатов. Реконструируя культурный контекст, стоящий за этими стихами, Роберт Дарнтон описывает злободневную, низовую и придворную, поэзию в качестве важного политического медиа, во многом определявшего то, что впоследствии станет называться «общественным мнением». Пытаясь – вслед за французскими сыщиками XVIII века – распутать цепочку распространения такого рода стихов, американский историк вскрывает роль устных коммуникаций и социальных сетей в эпоху, когда Старый режим уже изживал себя, а Интернет еще не был изобретен.

Роберт Дарнтон

Документальная литература
Под сводами Дворца правосудия. Семь юридических коллизий во Франции XVI века
Под сводами Дворца правосудия. Семь юридических коллизий во Франции XVI века

Французские адвокаты, судьи и университетские магистры оказались участниками семи рассматриваемых в книге конфликтов. Помимо восстановления их исторических и биографических обстоятельств на основе архивных источников, эти конфликты рассмотрены и как юридические коллизии, то есть как противоречия между компетенциями различных органов власти или между разными правовыми актами, регулирующими смежные отношения, и как казусы — запутанные случаи, требующие применения микроисторических методов исследования. Избранный ракурс позволяет взглянуть изнутри на важные исторические процессы: формирование абсолютистской идеологии, стремление унифицировать французское право, функционирование королевского правосудия и проведение судебно-административных реформ, распространение реформационных идей и вызванные этим религиозные войны, укрепление института продажи королевских должностей. Большое внимание уделено проблемам истории повседневности и истории семьи. Но главными остаются базовые вопросы обновленной социальной истории: социальные иерархии и социальная мобильность, степени свободы индивида и группы в определении своей судьбы, представления о том, как было устроено французское общество XVI века.

Павел Юрьевич Уваров

Юриспруденция / Образование и наука

Похожие книги

Казино изнутри
Казино изнутри

По сути своей, казино и честная игра — слова-синонимы. Но в силу непонятных причин, они пришли между собой в противоречие. И теперь простой обыватель, ни разу не перешагивавший порога официального игрового дома, считает, что в казино все подстроено, выиграть нельзя и что хозяева такого рода заведений готовы использовать все средства научно-технического прогресса, только бы не позволить посетителю уйти с деньгами. Возникает логичный вопрос: «Раз все подстроено, зачем туда люди ходят?» На что вам тут же парируют: «А где вы там людей-то видели? Одни жулики и бандиты!» И на этой радужной ноте разговор, как правило, заканчивается, ибо дальнейшая дискуссия становится просто бессмысленной.Автор не ставит целью разрушить мнение, что казино — это территория порока и разврата, место, где царит жажда наживы, где пороки вылезают из потаенных уголков души и сознания. Все это — было, есть и будет. И сколько бы ни развивалось общество, эти слова, к сожалению, всегда будут синонимами любого игорного заведения в нашей стране.

Аарон Бирман

Документальная литература