Русский морок

Через час, с трудом оторвавшись от серьезного хвоста наружного наблюдения, Каштан встретилась с Подобедовым. Обстоятельства складывались не самым лучшим образом, как смогла выяснить она в кабинете Быстрова. Под угрозой была вся операция «Тор».

— Егор, надо срочно, легально изъять Колю из операции, да так, чтобы все было убедительно для местных каэровцев. Эта мера единственное, что может спасти операцию. Надо вытащить его у них из-под носа, тогда они вынуждены будут работать напрямую на стажеров.

— Мне докладывают, что стажеры установили сами наблюдение за ним. Проводят качественное наружное наблюдение, и, как сообщили мои ребята, они уже поняли, что Колю плотно пасут из местной «семерки».

Дора Георгиевна, услышав это сообщение, вскинулась:

— Что же вы молчали!

— Эту информацию я получил только что, и для меня это тоже было неожиданностью.

— Вот это для нас сейчас самое важное. Это нам повезло! Надо организовать натуральную сцену изъятия Коли из операции как для французов, так и для наших коллег.

Каштан отметила, как напрягся Подобедов от этого приказа, он минуту сидел молча, что-то прикидывая, затем уверенно сказал:

— Предоставьте мне заделать финт с милицией. Подготовим сценку из жизни простого советского спекулянта с неминуемой расплатой!

— Надеюсь! — задумчиво ответила Каштан и добавила: — Быстров, как подсказывает мне интуиция, выкатил пробный шар. Не более того! А мы ему перекроем его планы. Оставим один на один с французами. Вот в этом случае я буду иметь право применить свои чрезвычайные полномочия. Все, Егор, приступайте к выполнению.

— Мне нужен доверительный доступ к Коле, иначе, как вы понимаете, он не пойдет ни на какие оперативные действия.

Дора Георгиевна, достав свой блокнот из крокодиловой кожи, быстро нашла страничку и вполголоса зачитала кодовые фразы на прямой контакт.

— Повторять, я думаю, не надо! Приступайте немедленно.

Подобедов отправился к своему знакомцу, участковому милиционеру. Он помнил, как мелькнула информация, что его шурин служит в ОБХСС.

У дверей опорного пункта милиции стоял участковый и курил, изредка здороваясь с проходящими мимо, увидев Подобедова, засуетился и приветственно взмахнул рукой.

— Здравствуйте, Егор, думал, уж боле не увидимся!

— Здравствуйте! Вот снова дела привели к вам, как к спасителю!

— Ну, уж вы скажете! Так чем оказать помощь?

— Вы как-то упомянули о своем родственнике, который работает в милиции? — спросил Подобедов, когда они присели за стол.

— Там служит мой зять, оперативник из БХСС.

— Очень хорошо! А если мы ему дадим наводку на одного человека, которого надо временно изъять по статье за спекуляцию. Можно довериться вашему родственнику и сделать это так, чтобы наши ушки не торчали за пнем?

— Вот ему-то можно поручить это дело! — сказал участковый по дороге в Краевое УВД, потом повернулся к Подобедову и спросил: — Так что же происходит у нас в городе?

— Полная херня! Карусель и катавасия! Хорошо, хоть знаю вас, а то вообще все бы запылало синим пламенем!

Участковый понимающе издал звуки и снова тяжело замолчал. У него не укладывалось в голове, что «конторщики» обратились к нему за помощью, к самому незаметному и не влияющему ни на что человеку, оказать воздействие на весь ход развития операции, которая тайно проводится у него в городе. Этому парню, которому сразу же, после первой встречи, когда он пришел к нему найти человека на его участке, участковый поверил с самого начала. И тогда опытным взглядом он понял, что тот, кого искали они вместе, был найден, хотя этот «конторщик» из Москвы и виду не подал. После этого совместного поиска он в случайном разговоре со своим родственником, братом супруги, который служил в хозяйственном отделе Краевого УКГБ, спросил, не беспокоит ли Москва наш тихий городок, получил неожиданный ответ:

— Не то чтобы беспокоит, а постоянно сечет, засела у нас баба из Москвы, уже больше двух месяцев сидит. Я уже давно понял, что это не проверка, не ревизия, а что-то непонятное!

— Одна, что ли, она здесь?

— Да, говорят из Парижа и прямо сюда, к нам!

— А мужчины с ней приехали?

— Какие мужчины? Ты мужа, что ли, имеешь в виду? Так она вроде не замужем! Одна и сидит здесь. Как приехала, так я ей новую пишущую машинку, лучшую, гэдээровскую, сам лично со склада приволок. Она сидела у нас в АХО и печатала. Потом я с Кузьмой вытащили ленту и барабан и все сожгли в гараже. Понял, что за баба! — с удовольствием рассказал шурин. Этот эпизод надолго остался в его памяти. Такого еще никогда не происходило на его службе прапорщика АХО Краевого УКГБ СССР.

Участковый после этого рассказа шурина понял: в городе идет какая-то тайная работа и сам он оказался неожиданно втянутым в это дело. Вот и сейчас он почти не удивился приходу Подобедова и его странной просьбе. Этот парень нравился ему, а в конце разговора тот мимоходом бросил:

— Именно сейчас и именно от вас зависит вся операция! Москва ждет только положительного результата.