Русский народ в битве цивилизаций

Это «сверхсознание» обладает рядом очень своеобразных черт. Во-первых, только благодаря ему возможно религиозное сознание. Сверхсознание предоставляет в распоряжение человека какой-то орган, необходимый для восприятия религиозных категорий. Во-вторых, лишь в рамках сверхсознания возможен вопрос о смысле жизни. Более того, в какой-то мере сверхсознание способно и отвечать на этот вопрос. С точки зрения рационалистического, научно-технического мышления такой вопрос вообще не существует, является перенесением в одну область понятий, которые осмысленны лишь в другой (например, смысл конкретной, частной деятельности). И это относится ко многим другим важнейшим вопросам человеческой жизни. Научно-техническое мышление, присущее технологической цивилизации, чрезвычайно сузило объем термина «понимание». Фактически понимание редуцировалось к возможности построить механическую модель — хотя бы теоретически. «Понять» явление — значит разложить его на совокупность элементарных связей: «Из А следует В». Это теоретически можно моделировать как то, что определенное перемещение предмета А вызывает определенное перемещение предмета В. Может быть, совокупность элементарных связей слишком сложна, чтобы сейчас возможно было изобразить ее механической моделью или даже моделировать при помощи мощного компьютера, но в принципе такая возможность должна существовать. Благодаря такому сужению механизма понимания, множество важнейших явлений остаются за его пределами или получают надуманные, неубедительные объяснения. Зато сверхсознание способно, опираясь на религиозное чувство, религиозные ритуалы, на миф, на эстетические и другие эмоциональные переживания, создать в связи с этими вопросами то же ощущение уверенности, способности выбрать верную линию поведения, какую дает в других, доступных ему ситуациях технологическое понимание. Мы уже приводили пример сложной системы моральных норм индивидуального человека и человеческих обществ, но таких примеров можно привести множество, и только за счет этих актов «нерационального понимания» человечество смогло существовать сотни тысяч лет, да в значительной степени опирается на них и сейчас. Наконец, сверхсознание обладает важнейшей особенностью: оно способно быть коллективным, то есть присуще не только отдельным людям, но и целым человеческим сообществам. Видимо, в этом случае сознание всех членов коллектива объединяется и возникает единый «сверхинтеллект» (или «сверхдуша»), способный давать ответы на вопросы, недоступные отдельному человеку. При этом ответ вырабатывается столь отчетливо на надиндивидуальном уровне, что отдельные члены коллектива, как правило, не могут его никак аргументировать. Классическим примером является «экзогамия» — система брачных запретов, существующая во всех, даже самых примитивных обществах. Она делает невозможными браки между близкими родственниками. Например, племя делится на две части, два «клана», дети относятся к клану матери, и воспрещены браки внутри одного клана. Уже этот простейший принцип исключает брак сестры и брата или матери и сына. Но та же идея применяется и в более сложном виде, делая невозможным браки и других близких родственников. Объективно экзогамия играла громадную роль, защищая племя от вредных генетических последствий близкородственных браков, которые в небольшом племени могли привести к полному его вырождению. Но отдельные члены племени, конечно, не имели никакого представления об этих генетических факторах и субъективно воспринимали брачные запреты как «табу» — только такое объяснение они могли предложить европейцам. Да и наше чувство отвращения и страха, вызываемое идеей «кровосмешения», конечно, происходит не из учебника биологии, а из того же древнего источника. Примеров подобного надиндивидуального решения социальных проблем, недоступных индивидуальному сознанию, существует очень много — в том числе и в не столь отдаленном историческом прошлом.

Существование надиндивидуального сверхсознания является одним из оснований для надежды на выход из теперешнего кризиса — как всего человечества, так и России. Когда нам кажется, что выхода нет, что мы способны обозреть все варианты развития и что все они ведут к катастрофе (например, в связи со стремительным ростом населения и производства и с экологическим кризисом), — то ведь это относится лишь к тем путям выхода, которые способно предложить наше индивидуальное сознание. Мы не имеем оснований считать, что надиндивидуальное сверхсознание не способно указать такой выход, основывающийся на принципах, нам сейчас рационально совершенно недоступных. Конечно, это лишь слабая надежда — не уверенность в том, что выход есть, только аргумент против убеждения, что его не существует.