Кроме того,
Не лишена Россия великого юмора. Юмор Гоголя бессмертен и вместе с тем совершенно оригинален. Он так блестящ, увлекателен, искрист и поразителен, что подобного ему нет в мире, – и вместе с тем он так безобиден и приличен. И в юморе Гоголя звучит нередко нотка грусти и оттенок скорби. Его грусть и смех тесно связаны друг с другом.
Но в его грусти нет ни озлобленности, ни мрачности, – нет страха перед силами тьмы, леденящего ужаса, – нет мысли о пустоте, – нет отчаяния, ибо он верит в Провидение, исповедует покорность, свойственную славянской нации и исповедуемой ею религии Божественного Учителя.
Переход от юмора к сатире представляют необыкновенно оригинальные и замечательные произведения В. Буренина. Едкие до выжигания, необыкновенно сильные и беспощадно бьющие его творения вместе с тем являются легкими и незлобивыми и не оставляют в душе едкой гари. Гений Буренина едва ли имеет в себе нечто подобное в иностранной литературе. Нужно ли много говорить о великих сатириках русской литературы: Щедрине, Атаве (Терпигореве) и др., имеющих право на первое место во всемирной литературе этого рода?
И во всех этих произведениях, и в содержании и в образах, мы видим и имеем нечто чисто русское: великое, всеобъемлющее, увлекательное, покоряющее, – но покоряющее не силой захвата, а лаской, любовью и мягкостью.
И здесь ясно выражаются величие и своеобразность русской нации.
Англичанин Морис Беринг в русской литературе отмечает два главных типа, соответствующие действительной жизни русских людей и составляющие его характерную особенность. Эти типы – Люцифер и Иванушка-дурачок. Люциферы – это люди невероятной отваги, мощи, удали и молодечества, превосходящие все, что доселе дал мир, и тем не менее поражающие своей скромностью, отсутствием рисовки и даже мысли о том, что они сделали нечто необыкновенное. Это Архипы Осиповы, Фомы Даниловы, Дьяковы, Петеренки, Очечкины, Суворовы, Скобелевы, Кондратенки, Макаровы, цусимские герои и прочие с Петром Великим во главе. Иванушки-дурачки – это вся остальная русская масса, носительница кротости, смирения, самоунижения, человеколюбия, доброты, милосердия, сочувствия, сострадания и самопожертвования.