Разумеется, в чрезвычайных условиях Гражданской войны красные не могли избежать ошибок в офицерском вопросе. В результате ряд руководящих постов заняли агенты белых. Кроме того, эффективность использования военспецов красными значительно снижалась общей тяжелой атмосферой недоверия и подозрительности к бывшим офицерам, часто необоснованными арестами и расстрелами. Этого явления в созданных кадровым офицерством белых армиях не наблюдалось, как не было в них и массового антиофицерского террора, проводившегося в Советской России.
Но большевистские лидеры сумели понять то, чего не сумели их оппоненты, военные профессионалы по другую линию фронта, – принципы ведения войны в новых условиях, соединив войну и политику, о чем писал еще выдающийся прусский военный теоретик XIX в. К. фон Клаузевиц и что не удалось белым. Именно создание массовой Красной армии под управлением квалифицированных офицеров старой армии, контролировавшихся комиссарами, а также выдвижение понятных и привлекательных для большинства населения лозунгов принесло большевикам победу. У белых были свои преимущества, но эффективно воспользоваться ими они не смогли. В итоге красная организация победила белую импровизацию.
Основная масса офицеров старой армии сражалась в рядах красных и белых. Не менее 27 тысяч оказались в национальных армиях. Но к различным антирусским выступлениям примкнули немногие. Десятки тысяч офицеров уклонились от участия в братоубийственном конфликте. По нашим оценкам, несколько больше офицеров оказалось у белых, чем у красных. Произошло это в силу того, что само Белое движение во многом являлось движением офицерства (офицеры не только почти повсеместно возглавляли это движение, но и составляли его наиболее активную, цементирующую и мотивированную часть). При этом крупный контингент бывших офицеров оказался в РККА. Если совокупно можно считать, что белых офицеров оказалось больше, чем военспецов, то каждый из белых фронтов в отдельности уступал Красной армии по данному показателю. Кроме того, офицерство в Советской России для решения военных задач использовалось эффективнее, чем в белом лагере. В конце Гражданской войны несогласные с большевистским режимом офицеры в основном покинули Россию. После этого оставшееся в стране большинство бывших офицеров оказалось на стороне РККА или вынужденно смирилось с советскими порядками.
Так или иначе, офицеры и в РККА, и в белых армиях боролись за Родину, хотя и понимали ее будущее по-разному. Думается, позицию основной их массы в ту эпоху можно охарактеризовать цитатой из письма бывшего полковника Б.А. Энгельгардта И.В. Сталину в 1946 г.: «Каковы бы ни были мои убеждения в прошлом, я всегда являлся верным сыном своей Родины, когда вставал вопрос о ее защите»[812]
.Избранная библиография
Азербайджанская демократическая республика (1918–1920). Армия: Док. и мат. Баку, 1998.
Белый Север. 1918–1920 гг.: Мемуары и документы. Архангельск, 1993. Вып. 1–2.
Главнокомандующий всеми вооруженными силами республики И.И. Вацетис: Сб. док. Рига, 1978.