Русский орден внутри КПСС. Помощник М.А. Суслова вспоминает

Надо прежде всего понимать, что в каждой национальности ее массу составляют рядовые обыватели, которые живут себе тихой жизнью — от семейного очага до работы ради куска хлеба и даже и в мыслях не имеют проверять на себе какие-то провиденциальные небесные откровения. Еще Герцен писал: «Тинистый слой мещан не определяет судьбу нации». Поэтому сразу вынесем рядового обывателя за скобки нашей борьбы. Он страдалец в этой борьбе, на него все шишки валятся, на нем отыгрываются. На него приходится волна злобы и ненависти в период обострений русско-еврейского противостояния. Но борются-то никак не рядовой Иван с рядовым Мойшей, которые собой — своим телом и своим благосостоянием, — порой не солоно хлебавши, страдают за свою национальную принадлежность. Борются вожаки, духовные элиты, как сказал бы Лев Гумилев, пассионарии, то есть наиболее активные личности, с той и с другой стороны. А обыватель — обывательская масса, она только, увы, расплачивается своей судьбой за трансцендентные эксперименты элит. Уясним это крепко и основательно, чтобы не опускаться до бытовой ксенофобии, до дикарской национальной розни.

Причем сразу же мы должны еще и отметить великую проблему пассионариев-«перебежчиков». Оба лагеря насчитывают немало отщепенцев-прозелитов, поменявших духовную и национальную ориентацию формально (то есть окрестившись или, напротив, приняв иудаизм), а, чаще всего, — неформально примкнувших к противоположной из духовно борющихся сторон, считая, что именно на другой стороне он, отщепившись от своей национальности, себя полнее раскроет как личность. Выкресты благодаря своей энергии нередко оказывались на знамени русской нации. Мы гордимся живописцем Левитаном, композитором Рубинштейном, поэтом Пастернаком. Да несть числа таким, плодотворно влившимся в русскую нацию. И напротив, собственные «жидовствующие» (употребим этот богословский термин), такие, как политик А.Н. Яковлев, стали сущим бедствием нашей русской нации. Так что все, не так просто, не так наивно с национальным самоопределением.

Перебежчики были не только духовные (ради другого Духа), но и материальные (ради прозаической «материи» — определенных благ для себя, которые могли удобнее получить в другом лагере). При царизме немало выкрестов стали ими, чтобы лучше устроиться в жизни. Переходили и в «жидовствующие», когда это было выгодно для своего «бизнеса». В советское время сколькие «индивидуумы» продали свою совесть только за то, чтобы получить доступ к «привилегиям», выдававшимся высшей партийной номенклатуре — «кремлевке» (шикарному медицинскому обслуживанию с ежегодными бесплатными путевками для всей семьи в элитные санатории), «авоське» (отборным «дефицитным» и страшно дешевым продуктам только для «своих») и спецдаче. «Привилегии» были бельмом на глазу у всего советского общества, именно за «привилегии» масса тихо ненавидела «новое партбоярство». Борис Ельцин именно на обещании (не выполненном!) борьбы с «номенклатурными привилегиями» набирал сначала на выборах под 90 % голосов и торжествовал свою полную моральную победу над «конвертиком» Горбачевым. Характерно, что никто из подвижников Русской Идеи — стойких членов «русских клубов» (о которых я буду много рассказывать), никто, по крайней мере, на моей памяти из «наших», поднимавшихся в «номенклатуру», — привилегиями демонстративно не воспользовался. Заявлений, как генерал Григоренко, не подписывали (за такие заявления исключали из партии). Но не пользовались. Стыдились. «Нас не купишь!» и — держались!

Но о чем все это говорит? да только подтверждает тот тезис, что, если и продолжается у нас русско-еврейская война, то именно и исключительно как идеологическая война «практичного» Духа Талмуда против «широкого» Русского Сердца.

4. В тени Иеговы. «Отщепенство» как «их» кардинальный принцип

Надо также понять, что, — как это сплошь и рядом случается в идеологии, — «надстройка» в русско-еврейском противостоянии уже весьма удалилась от «базиса», и живет довольно самостоятельной общественной жизнью. Поэтому очень часто русско-еврейскую духовную войну ее осторожные исследователи пытаются даже от ее национальной ориентации как бы и вовсе абстрагировать. Не то чтобы закрыть глаза на генеалогическое национальное происхождение столкнувшихся сил. Но свести генеалогию до минимума. Разве только как к первотолчку, вслед за которым дальше уже все пошло-закрутилось, спонтанно освобождаясь от национальной оболочки или, во всяком случае, уже совершенно не делая из нее самоцель.