Русский орден внутри КПСС. Помощник М. А. Суслова вспоминает

Вот и Марка Михайловича Дейча русскому человеку надо читать по принципу той же «конфеты в грязной обертке». Обложка грязна, но пища (цитаты «черносотенцев») вкусная, здоровая, своя. Марк Михайлович, работая на быдло, очень верил в силу именно этой самой «грязной обертки», в которую он завертывал информацию, и он всегда давал обширные «доказательные» цитаты из ненавистных ему русских оппонентов. И вот всякий неглупый человек, брезгливо отбросив дейчевские ярлыки, вроде «черносотенцы», «коричневые», «фашисты», «красно-коричневые», может получить даже из Дейча реальную информацию. А книга «“Память” как она есть» (— Владивосток-Москва: Цунами, 1991), опять же, если отбросить грязные ярлыки, то вполне компетентный справочник по такому массовому русскому движению, как клубы «Память». «Грязные ярлыки» усваивает только быдло, но от быдла все равно толку нету. Еще Герцен писал, что безголовое мещанство не определяет судьбу нации. Это стадо. А элита, интеллигенция, что «их», что «наша», всегда брезгливо сторонилась грязных ярлыков. Поэтому я не совсем понимаю сейчас Владимира Бондаренко, когда он начал вдруг с пеной у рта проклинать Марка Дейча. Зачем? да нам он на руку. Пусть продолжает выпускать свои невольные «конфеты с грязной оберткой». Тиражи иудеи ему, как своему хасиду, предоставляют громадные. Недавно Марк Дейч (теперь он в желтом «Московском комсомольце» — «Свобода» совсем измельчала, там уже одни междуеврейские дрязги) не убоялся «рявкнуть» на страницах «Московского комсомольца» даже на Нобелевского лауреата, великого писателя Солженицына за книгу «Двести лет вместе». Выглядит это комично — моська лает на слона. Не по Сеньке шапка. Солженицын весьма и весьма корректен и пишет правду, относясь к евреям с большим уважением и признавая их право на собственный дух — собственную позицию и собственную идеологию. Надо и ответно корректно, с превеликим почтением разговаривать. Марк Дейч, как стойкий хасид, этого не понимает. Ну, и Бог с ним, с «непримиримым» Дейчем. Для нас гораздо важнее, чтобы двухтомник «Двести лет вместе» не замалчивался. Русский читатель прочитает «погромную» рецензию Дейча и тут же побежит покупать прекрасную книгу.

А вот тогда в 60-70-е побежать-купить русскую книгу было некуда. Они и «амальриков»-то старались только между собой по номенклатурному «спецсписку» распространять. В своем сугубо «проверенном» кругу, чтобы мы, русские, не могли дать сдачи. Весь с потрохами «ихний» (что по раскладу и не скрывалось!) многолетний Первый зам при отсутствующем заведующем Отделом Пропаганды ЦК КПСС Александр Николаевич Яковлев, весь пропитавшись «амальриками», которых он по должности читал запершись в кабинете, вопит о «рабской парадигме русского народа». А нам, как аргументированно, с цитатками в руках ответить на клевету на Россию и на русских?

Поэтому величайшим событием стала для русского самосознания «Русофобия» Игоря Ростиславовича Шафаревича, которую мы, размножив, старались положить на стол каждому мыслящему русскому человеку. Организовали даже, как в революционные времена, «подпольную типографию» под самым носом у КГБ.

Мы учили «Русофобию» наизусть — каноническое авторское издание: — М.: Молодая гвардия, 1990. Но написана она была однако еще в августе 1974-го; с февраля 1976-го с предисловием Солженицына.

Сегодня каждый русский человек начинается с чтения «Русофобии» Игоря Ростиславовича Шафаревича. Открываешь, и книга изданная подпольно три десятка лет назад звучит, будто сегодняшний набат:

«На нашем горизонте опять вырисовывается зловещий силуэт «малого народа». Казалось бы, наш исторический опыт должен был выработать против него иммунитет, обострить наше зрение, научить различать этот образ, но боюсь, что не научились. И понятно почему: была разорвана связь поколений, опыт не передавался от одних к другим. Вот и сейчас мы под угрозой, что наш опыт не станет известен следующему поколению. Зная роль, которую «малый народ» играл в истории, можно представить, чем чревато его новое явление: реализуются столь отчетливо провозглашенные идеалы — утверждение психологии «перемещенного лица», жизни «без корней», «хождение по воде», т. е. окончательное разрушение религиозных и национальных основ жизни. И в то же время при первой возможности безоглядно-решительное манипулирование народной судьбой. А в результате — новая и последняя катастрофа, после которой от нашего народа, вероятно, уже ничего не останется».

Игорь Ростиславович начинает с обзора взгляда на «русское быдло» всех этих видных еврейских теоретиков-«шестидесятников» А. Амальрика, Г Померанца, В. Шрагина, А. Янова и т.п.: