Русский Париж

Так что же делать тем, которым это кажется таким, как мне? Есть другие люди, Наполеон III, например, которым, потому что они умнее или глупее меня, в этой путанице все кажется ясным, они верят, что в этой лжи может быть более или менее зла, и действуют сообразно с этим. И прекрасно, верно, нужно такие люди. Я же всей этой отвратительной лжи вижу одну мерзость, зло и не хочу и не могу разбирать, где ее больше, где меньше. Я понимаю законы нравственные, законы морали и религии, необязательные ни для кого, ведущие вперед и обещающие гармоническую будущность, я чувствую законы искусства, дающие счастие всегда; но политические законы — для меня такая ужасная ложь, что я не вижу в них ни лучшего, ни худшего. Это я почувствовал, понял и сознал нынче. И это сознание хоть немного выкупает для меня тяжесть впечатления. Здесь на днях сделано пропасть арестаций, открыт заговор, хотели убить Наполеона в театре, тоже будут убивать на днях, но уже, верно, с нынешнего дня я не только никогда не пойду смотреть этого, никогда не буду служить нигде никакому правительству. Много бы еще хотелось вам рассказать про то, что я здесь вижу, как например, за заставой клуб народных стихотворцев, в котором я бываю по воскресеньям…

Вообще жизнь французская и народ мне нравятся, но человека ни из общества, ни из народа, ни одного не встретил путного».

Это письмо из Парижа — свидетельство, что 29-летний Лев Толстой являлся уже человеком со сложившимся мировоззрением, с философской позицией, которую впоследствии назовут «толстовством».

Отъезд

Лев Николаевич за небольшой период пребывания в Париже успел побывать во всех музеях и картинных галереях города. Он также слушал в Сорбоннском университете и в Коллеж де Франс лекции по философии и политической экономике, по истории и литературе.

Об отъезде из Парижа Лев Николаевич упоминал кратко и сдержанно: «Проснулся в 8, заехал к Тургеневу. Оба раза, прощаясь с ним, я уйдя от него, плакал о чем-то. Я его очень люблю. Он сделал и делает из меня другого человека.

Поехал в 11. Скучно в железной дороге. Но зато, пересев в дилижанс ночью, полная луна на банкете. Все выскочило, залило любовью и радостью. В первый раз после долгого времени искренне опять благодарил Бога за то, что живу».

Никаких прощальных слов, обращенных к Парижу. Никаких горестных мыслей по поводу расставания.

А может, Лев Николаевич просто решил сдержать свои чувства?..

«Навсегда остался в Париже»

Учитель, все мы должны пройти вашу школу!

Жорж Санд — Ивану Тургеневу

Волшебная и коварная муза

«За три года в Париже и Куртавенеле, под крышей Виардо, написал Тургенев пятую часть вообще всего своего творенья, — а работал сорок лет!» — так считал писатель Борис Константинович Зайцев.

1843 год. Двадцатипятилетний чиновник особых поручений Министерства внутренних дел Иван Сергеевич Тургенев побывал на концерте Мишель-Полины Виардо.

Голос ли, внешние данные или что-то еще, не доступное другим зрителям, покорили Тургенева. Как отмечал Борис Зайцев: «Полиною был он одержим».

Не просто увлечение, дружба, любовь, а судьба объединила певицу и писателя до конца жизни. Судьба — со всеми ее радостями и бедами, тайными и известными публике проблемами, праздниками и буднями, правдивыми эпизодами и сплетнями.

Мишель-Полина Виардо

Кажется, Виссарион Белинский, опасливо и настороженно относившийся к Полине Виардо, назвал ее волшебной и коварной музой Тургенева. Но что бы ни говорили критики и исследователи их биографий, только они сами вправе определять, кем являлись друг другу. А может, Виардо и Тургенев не пытались определить это? Просто жили, творили, каждый на своей стезе, и подчинялись переплетениям судьбы.

Полина Виардо была по происхождению испанкой. Она вышла замуж за француза, но подолгу не бывала в Париже, с 16-ти лет ее сценой стала вся Европа. Гастроли, постоянно новые знакомства, «учеба в пути»…

Современники отмечали высокую музыкальную культуру Виардо, прекрасный, широкого диапазона голос и свойственную ей драматическую экспрессию.

В 1863 году, в возрасте сорока двух лет, она оставила сцену и перешла к педагогической деятельности. Несколько лет преподавала пение в Парижской консерватории. А еще Виардо стала автором нескольких романсов и опер. Либретто для ее опер написал Иван Сергеевич.

Когда в 1883 году Тургенев умер в Бужвиле, расположенном неподалеку от французской столицы, Полина Виардо сказала: «Прах его перевезли в Россию, но он навсегда остался в Париже».

Одинокий прохожий

Современники Тургенева отмечали, что он иногда любил в одиночку прогуливаться по бульварам и паркам французской столицы. Особенно влекло его в сад Тюильри: «…Все это очень нравится мне, успокаивает, освежает после работы целого утра. Там я мечтаю…».

Оказавшись в эмиграции, Борис Зайцев не раз совершал прогулки по тургеневским маршрутам Парижа.

Иван Сергеевич Тургенев