Говоря современным языком, перед нами классический пример учредительного собрания с целью выработки основных принципов общественного договора. Если враждующие стороны вдруг проявляют способность остановиться в самый разгар усобицы, переступить через пролитую кровь и договориться, то это проявление отнюдь не слабости. Нет, не признак дремучести – не дикость туземцев, неспособных к самоорганизации, как то пытался представить Шлёцер, а следом за ним и Томсен выдвигал тезис о недославянах. Разрешить кровавый раздор дипломатическим путём и дать враждующим родам шанс на историческое выживание есть мудрость политическая. Призыв третейского судьи, внедрение правовых основ, установление независимой от местных старейшин верховной власти, наконец выборы, под чью руку встать, – всё это шаги не по времени зрелых политиков.
«Пошли за море к Варягам – к Руси… (Идаша за море къ Варѧгомъ к Русı..
.)».Ну, кто такие варяги и почему некогда бывало они Русью звались, ниже будет дано исчерпывающее лингвистическое объяснение на основе этимологии имени «Русь» и его просторечного выражения «варяги». Опережать логику исследования не будем. Отметим здесь лишь, что отправились «за море», но к какому берегу – не определено в летописи. Нам остаётся разве что гадать.
Читаем летопись дальше:
«Тако и она, Русь. Сказали Русь, Чюдь, Словени и Кривичи, Весь: “Земля наша велика и обильна, а порядка в ней нет. Так приходите княжить и владеть нами”. И были избраны (или вызвались?) три брата, с родами своими. Взяли с собой всю Русь и пришли: старейший – Рюрик, а другой Синеоус – на Белеозере, а третий в Изборске – Трувор. От тех варягов прозвалась Русская земля – Новогородци. Те суть люди Новгородци от рода Варяжского, ибо прежде были Словене (тако и си рѣша Русь Чюдь Словѣни и Кривичи всѧ землѧ наша велика и ѡбилна а нарѧда в неи нѣтъ да поидѣте кнѧжитъ и володѣти нами и изъбращасѧ г[три] братьІа с родъı своими поІаша по собѣ всю Русь и придоша старѣишии Рюрикъ а другии Синеоусъ на Бѣлѣѡзерѣ а третии Изборьстѣ Труворъ ѿ тѣхъ прозвасѧ РускаІа землѧ Новугородьци ти суть людьє Нооугородьци ѿ рода Варѧжьска преже бо бѣша Словѣни
)».Смею загибать пальцы, отмечая ключевые для русской истории нюансы:
Во-первых. В списке участников учредительного собрания поименованы отнюдь не четверо. Их пять. Наряду с двумя финскими и двумя славянскими племенами, участником учредительного собрания выступает Русь: «рѣша Русь Чюдь Словѣни и Кривичи Всѧ». Не заморская, как утверждал Томсен, – местная, стало быть, Русь? Нет, Русь не племя. Племена – селища обустраивали, русская же культура – это культура городская, крепостная, те самые сказочные предания из XII в. – по-шведски «гардарики», отгородившиеся валами да крепостными стенами, прежде всего, от окружающей их племенной стихии. Город живёт данью собираемой, ремёслами, торговлей и военными походами. Как писано в Новгородской первой летописи младшего извода: «И начаша владѣти сами собѣ и городы ставити… и въсташа град на град, и не бѣше в нихъ правды»24
. Не племя на племя, а город на город – разница большая. Таким образом, упоминание Руси в контексте учредительного собрания объясняет, почему посольство снаряжали именно к варягам. Да потому к варягам, что прежде те звались Русью. Прежде, или некоторые, или бывало, или когда-то, в неопределённое прошедшее время… Варяги ведь землю не пашут, варяги военными походами да торговлей промышляют.