Русский политический фольклор. Исследования и публикации

Православность приписывается и второму, после Сталина, герою войны – Георгию Жукову. В частности, упомянутый выше источник пишет: «Знаменитое Сталинградское наступление наших войск 19 ноября 1942 года началось молебном перед Казанской иконой. Тогда, перед сигналом к наступлению, легендарный маршал Жуков сказал: «С Богом!»» (цит. по: Там же). Согласно инициатору (состоявшейся) канонизации адмирала Ушакова, активисту православно-патриотического движения Валерию Ганичеву, Г. К. Жуков «был глубоко верующим человеком, но в силу обстоятельств не мог проявлять это внешне», и его канонизация – лишь вопрос времени (цит. по: Филатов 2005: 329). Главным источником информации о тайной религиозности Жукова является его младшая дочь Мария, сотрудница редакции Сретенского монастыря, написавшая книгу «Маршал Жуков. Сокровенная жизнь души» (Жукова 1999). В частности, ей принадлежит авторство рассказа о тайном благословении, полученном будущим маршалом «году в 1925» от последнего оптинского старца отца Нектария: «Ты будешь сильным полководцем. Учись. Твоя учеба даром не пройдет» (Жукова б.г.).

Объектом «православной» ревизии могут становиться и биографии других героев войны. Например, в конце 1990-х годов в масс-медиа появилась информация о том, что знаменитый персонаж советского героического нарратива о войне, герой обороны Сталинграда сержант Яков Павлов и известный в православной среде духовник Троице-Сергиевой лавры архимандрит Кирилл (Павлов) – на самом деле одно лицо. Этот слух был создан средствами массовой информации. По сведениям главного редактора Новгородской областной Книги Памяти, заведующего отделом публикации документов Новгородского областного архива (сержант Павлов родом из Валдайского района Новгородской области, похоронен в Новгороде) С. Ф. Витушкина, «утка» была запущена в 1998 году «Комсомольской правдой»[224]. Реакцией на «утку» стал шквал публикаций, в которых со ссылками на свидетельства близких родственников (жены и сына) умершего в 1981 году Я. Ф. Павлова, а также на архивные документы убедительно доказывалось обратное: знаменитый сержант в монастырь не уходил[225]. Однако ни сам архимандрит, ни руководство лавры этот слух не опровергали. И хотя ошибочность соотнесения сержанта Павлова и старца Кирилла Павлова Церковью как будто признана, слух оказался исключительно живучим и, надо полагать, прочно вошел в ткань большого нарратива «священной войны», в котором роли православной церкви и государства (армии) оказываются тесно сопряжены. Это и неудивительно, учитывая, каким образом строится опровержение слухов, например, в очерке петербургского православного писателя Н. М. Коняева: «На самом деле есть в этой истории и та непостижимая до конца мистическая сторона, которая не позволяет говорить о соединении в православном народном сознании Героя Советского Союза сержанта Я. Ф. Павлова и духовника Троице-Сергиевой лавры архимандрита Павлова просто как об ошибке. <…> Не путаницу, а высокий небесный свет различаешь в <этой истории>» (Коняев 2006). Согласно версии Коняева, на развалинах знаменитого дома Павлова будущий старец, а тогда боец Советской армии, нашел Евангелие, которое и привело его в Церковь.

Визит Сталина к старице Матроне в таком контексте выглядит вполне уместно и даже правдоподобно. Упоминание об этой встрече появляется во втором, исправленном и дополненном издании «России перед вторым пришествием»[226] со ссылкой на «Сказание». С. Фомин творчески соединяет пророчество из «земляческого» мемората с апокалиптическим символом из второй версии рассказа: «Безспорным (так! – Ж.К.) фактом является приезд к ней в Царицыно в октябре 1941 года И. В. Сталина. Блаженная сказала ему: «Красный петух победит. Победа будет за тобой. Из начальства один ты не выедешь из Москвы»» (Фомин 1994: 271). Не исключено, что именно через популярную и авторитетную в православной среде книгу Фомина сюжет о встрече Матроны и Сталина попадает в православный фольклор так же, как это стало с рассказами о. Василия (Швеца) о крестных ходах с чудотворными иконами во время войны. Это тот же самый сюжет «благословения» Сталина, что попал и в книжку Серовой, и на икону.