Русский Робинзон

На этот раз мнение его не было уважено. Ему возразили: китайцы могут плыть по реке до ее истоков, на что потребуется немало времени, а между тем наступит зима, и придется зимовать или на этом месте, или на пути к Приюту. Лисицын возражал: плыть к Амуру — безумие. Там, вероятно, собрана большая китайская флотилия для их встречи. Плыть вперед тоже очень опасно: китайцы, пользуясь парусами, быстро пройдут большое расстояние и, не нагнав лодок, вернутся отыскивать их на обратном пути. Встреча с многочисленным неприятелем будет неизбежна. Тогда для них останется одно средство: высадиться на берег и искать спасения в лесу, оставив лодки в руках неприятеля.

Большинство товарищей сошлись на том, чтобы все-таки плыть вперед. Лисицын вынужден был подчиниться.

Едва занялась утренняя заря, беглецы выплыли из своего убежища и направились по следам китайской флотилии. В течение суток они не видели неприятеля. Между тем раненые уже настолько поправились, что могли действовать веслом, но Лисицын не позволял им утомляться. Прошло еще два дня спокойного плавания. — Что вы теперь скажете? — спросил Гедеон, подплыв к Лисицыну. — Если бы китайцы вздумали вернуться, нам пора бы их встретить. Вероятно, они нашли сообщение с озерами Приюта.

— Дай Бог, чтобы они не повстречались с нами на невыгодной для нас позиции или внезапно. Тогда мы не успеем высадиться на берег. Что же касается возможного сообщения этой реки с озерами, то Глубокое озеро имеет сообщение только с Алмазной рекой. Уж вы мне поверьте.

— В таком случае мы напрасно подвергаем себя опасности...

— Тратим дорогое время и истощаем силы. Боюсь, скоро мы получим урок за свое легкомыслие.

В это время с правой стороны показалось озеро, соединяющееся с рекой глубоким каналом. Люди возрадовались — наконец они достигли цели своего плавания! Однако это был лишь лабиринт маленьких озер, соединенных между собой протоками. Берега их были покрыты местами частым лесом, местами густым

кустарником. Первым побуждением Лисицына было укрыться здесь на время, но, вспомнив обыск китайцами тростников, он побоялся попасть в засаду.

Когда Лисицын спустился с дерева, служившего ему для осмотра местности, один из товарищей обратил внимание на плававший в проливе обломок китайской деревянной посуды. Этого было достаточно, чтобы увериться, что неприятель, не нагнав русских, на обратном пути отыскивает их в озерах.

Итак, дорога вперед открыта, благоприятный случай помог нашим беглецам. Теперь они могут плыть вперед. Опасности преследования для них кончились. Даже Лисицын охотно признал, что план большинства оказался удачным.

— Теперь мы с каждой минутой будем удаляться друг от друга, как поссорившиеся соседи, — шутя говорил Лисицын. — Китайцы будут спускаться вниз по реке, выйдя из лабиринта озер, а мы...

Он не закончил фразы — за скалистым мысом стояла на якоре у берега вся китайская флотилия. Это доказывало, что неприятель осмотрел озера во время пути вверх и потому потерял так много времени.

— Вы опять правы, —печально сказал Гедеон. — Что будем делать? Нас, вероятно, уже заметили.

— Скорее в озера, пока неприятель не снялся с якоря! Я буду прикрывать вас. Лодки быстро повернули, но было поздно: две неприятельские джонки, дав сигнал тревоги, погнались за русскими.

Подпустив на верный ружейный выстрел ближайшую из неприятельских джонок, Лисицын из крепостного ружья свалил рулевого, вторым выстрелом ранил начальника. Эти потери уняли храбрость преследующих, и герой наш успел соединиться с Гедеоном.

Вторая китайская джонка, очень легкая на ходу, начала настигать отступающих, оставив далеко позади всю флотилию. Лисицын этим немедленно воспользовался, приказав своим лодкам разойтись на дистанцию и подвергнуть китайцев перекрестному огню. Мера эта вполне удалась — русские столько наделали вреда неприятелю, что он немедленно отступил под прикрытие прочих судов, которые в это время успели принять людей с берега и спешили на помощь своему храброму авангарду.

Лишь только русские успели проплыть первое озеро и скрыться в одном из многочисленных проливов, как китайцы появились на озере. Они остановились, не зная, в какой пролив отступили русские. Одна из джонок бросила якорь у выхода из озера в реку, а лодки бросились осматривать ближайшие проливы. Вторая джонка вошла в озеро, смежное с тем, в котором скрылись русские. Такое соседство было слишком опасно.