Русский Робинзон

Не доезжая с версту до китайского причала, слезли с лошадей, привязали их к дереву и осторожно прокрались к причалу. Там они увидали груды разных вещей, на самом берегу два больших медных орудия, возле них крепким сном спали трое дюжих китайцев. Поблизости были свалены мешки с рисом, веревки, бумажные паруса, бочки с порохом, селитрой и серой.

— Знатное дело, — шепнул Василий, — стоит только порох поджечь — и всему делу конец.

— Тогда мы потеряем добычу, законно нам принадлежащую.

— Так дадим карачуна китайцам, пока они спят как боровья, тогда все добро будет наше.

— Убивать сонных людей грешно и бесчестно. Мы их крепко свяжем и снесем в сторону.

— Воистину так будет лучше! Лукавый вложил мне в мысль разбойничье дело. Посоветовавшись, товарищи взяли несколько веревок и подошли к часовому, спавшему поодаль. Лисицын вскочил к нему на грудь и зажал рот куском бумажного паруса, а Василий связал руки и ноги. Показав пленнику жестами, что если он вздумает крикнуть, то ему размозжат топором голову, они отнесли его в кусты. Нападение на другого китайца было не таким удачным. Он успел закричать и разбудить товарища. Нашим смельчакам пришлось вступить в рукопашный бой. Благодаря своей ловкости и необычайной силе Лисицын скоро поверг своего врага на землю, но китаец успел выхватить из- за пояса нож и хотел было нанести удар в живот нашему герою, но Сергей Петрович, быстро уклонясь от удара, вторично бросил врага на землю и связал его почти полумертвого. Василию, менее сильному и еще со слабыми ногами, пришлось плохо: китаец успел повалить его на землю, схватить за волосы и занести нож над самым горлом, так что смерть его была бы неизбежна, если б Лисицын не подоспел на помощь. Он удержал руку убийцы и стащил его с Василия, получив при этом рану в левую ногу. Обезоружить китайца и связать его было для товарищей делом нескольких минут.

Рана Лисицына оказалась пустяковая: кончик ножа едва вошел в мышцу. Сергей Петрович перевязал ее платком. Они оттащили пленников в кусты и приступили к осмотру добычи. Нашли привязанную у берега большую лодку. Погрузили в нее все припасы, кроме двух бочонков с порохом и орудий. Отвели лодку в сторону и спрятали в тростниках.

— Теперь нужно отнять у китайцев и пушки, — сказал Лисицын.

— Такую махину? Да пусть их владеют.

— Чем оставлять неприятелю, лучше сбросить их в озеро. Может, нам же и пригодятся.

— Но в них, чай, пудов пятьдесят…

— Ничего. Я оставил два бочонка пороха, они и столкнут пушки в воду.

Лисицын подложил под лафет каждого орудия по бочонку пороха с зажженным куском фитиля. Взрывы сбросили орудия в озеро.

Уже рассвело, когда наши храбрецы окончили задуманное. Чтобы не попасться на глаза китайцам, они сели на лошадей и отправились к Алмазной реке в надежде отыскать место высадки китайцев. Василий не смог проехать больше пятнадцати верст. Непривычка к верховой езде и ночь, проведенная без сна, утомили его.

— Теперь нам торопиться не к чему, — сказал Лисицын. — Здесь же по близости в лесу есть лужайка, где мы покормим лошадей и выспимся на славу.

Лисицын повернул в лес и вскоре остановился на небольшой поляне, спускавшейся отлогим скатом к прозрачному ручейку.

— Эко чудное место! — вскричал Василий, чуть не падая с лошади.

— Действительно отличное, а главное — мы скрыты здесь от китайцев, но можем услыхать их движение и принять меры.

Сойдя с лошадей и стреножив их, пустили пастись на лужок, а сами расположились у ручья завтракать.

— Зачем мы направляемся к Алмазной реке? — спросил Василий, обгладывая кость сушеной зайчатины.

— Думаю я, там должен быть главный стан китайцев и их флотилия.

— Что же мы сможем сделать, если нехристей там много?

— Это будет видно из осмотра их лагеря, а теперь нужно подкрепить наши силы. Ты устал больше, ты и спи первым.

— А вы-то как же?

— Обоим нам спать вблизи неприятеля нельзя. Часов через пять я разбужу тебя, и ты меня сменишь.

Сон одолевал Василия, и он не стал более спорить, растянулся на траве. Лисицын, часто упражнявшийся в опасной охоте на зверей, привык к осторожности и бодрствованию ночью. Преодолевая усталость, он сначала старался убить время, рассматривая лошадей, весело щипавших траву, потом записывал в дневник события дня вчерашнего и нынешние, наконец он стал бродить, обдумывая, как бы так подкрасться к неприятелю, чтобы не быть замеченными.

В это время взгляд его упал на холмистую местность по другую сторону ручья. Любопытство повело его туда, и скоро он очутился в овраге, когда-то бывшем руслом широкой реки. Пройдя несколько вперед по песчаному дну, он заметил под ногами что-то блестящее. Нагнулся и разглядел множество самородных золотых кусочков, вымытых из песка весенней водой. Лисицын было обрадовался и кинулся собирать кусочки, но через минуту бросил их и дал себе слово не сказывать никому из товарищей об открытии золота, которое, совершенно бесполезное в этой пустыне, могло только породить между его друзьями страсть к обогащению, всегда гибельную для человека.