Русский с «Титаника»

Но как бы то ни было, это улика.

– Послушайте, – сжав кулак в кармане, Ростовцев поднялся и сделал три быстрых шага к столику. – Не думайте, что можете водить меня за нос! И…

Еще шаг, и рука его легла на древний талисман.

Но за какую-то секунду до того Монпелье догадался о его намерениях, а может, почуял тем самым шестым или двенадцатым чувством, и тоже вскочил.

Юрий в подробностях разглядел его – моложавое лицо, сетка глубоких морщин на шее, злобный оскал, сжатые в несолидный кулак тонкие пальцы…

«Пальцы у него были особенные… На вид длинные и тонкие, как у часовщика какого или скрипача, а он серебряный франк в трубочку на моих глазах свернул… Нелюдская какая-то сила!» – всплыли в памяти слова шотландца.

Ростовцев ударил первым. Ногой на развороте в колено француза, впечатывая каблук в кость, так чтобы работала не одна сила мышц, но и вес тела. При удаче разбивает коленную чашечку, и жертва рискует остаться хромой на всю жизнь. Подлый удар из числа воровских ухваток – не только работать с отмычками учил его старый домушник. За такой в драке со своими у «деловых ребят» можно получить «перо» в бок без разговоров, но тут своих не было. Одновременно Ростовцев блокировал летящий ему в висок кулак француза локтем – этому не учат в приличных боксерских клубах, потому что продолжать поединок после такого не получится.

Он еще успел уловить какое-то движение там, где стояла мадемуазель Стелла, но времени отвлекаться не было. Взвыв, Монпелье рухнул на четвереньки и тут же попытался вскочить с искаженным от боли породистым лицом. В это лицо Ростовцев и добавил носком штиблета, не сдержавшись. С жалобным стоном маг скорчился на полу, растопырив отшибленные пальцы правой руки.

Ростовцев, наконец, повернул голову. Глазам его предстала занятная картина. Стелла Марис замерла в странной позе с полусогнутыми руками, и в полуприсяде отведя левую ногу чуть назад, напоминая сейчас то ли восточную статуэтку танцовщицы, то ли огромного богомола. Выглядела она странно и почему-то опасно. Прямо напротив нее стояла Елена – крошечный вороненый пистолет в вытянутой руке той почти уперся в лоб француженке. Стелла была напряжена до предела перетянутой тетивой, его подруга – обманчиво расслаблена.

«Черт, откуда у Элен оружие?» – удивился мельком Юрий.

– Руки опустила! – холодно приказала его подруга с нежданно злой хрипотцой в голосе. – Ноги шире!

Стелла Марис покорно подчинилась.

Переводя дух, Ростовцев презрительно смерил взором поверженного противника.

– Ну вот, как видите, мсье Робер. Я, конечно, не изучал это ваше баритсу[35], но кое-что тоже умею!

– Enfant de pute, et ta s’ur, encule!![36] – выругался француз, и, поглядев на Елену, добавил: – La verge j’ai bais! Ma chienne sale!

– Еще раз такое скажете при даме – сломаю челюсть! – пообещал Ростовцев, и всхлипнувший маг не решился больше искушать судьбу.

Юрий еще раз сжал древнее изделие в ладони. Холод камня и металла, немаленький вес и ничего больше. Ни пресловутых «флюидов», ни ощущения запредельного возраста каменного круга, ни вообще чего бы то ни было.

– И вот из-за этого вы убили фон Нольде?! – невольно вырвалось у него.

«Век разума! Век радио и аэропланов! А просвещенные европейцы, словно кровожадные жрецы дикого папуасского племени, готовы прикончить ближнего ради старого куска булыжника!»

– Отдай, проклятый русский! – подвывая, хныкал скорчившийся Монпелье, держась за ногу и обильно кропя ковер кровью из разбитого носа. – Отдай, это не твое! Ты не понимаешь…

Стелла меж тем медленно отошла назад и опустилась на пол рядом с господином. Сунув древний артефакт Елене, Ростовцев взял с ночного столика ключи от каюты.

– Ты заплатишь за все! – зло простонал маг, и тут же, жалобно мяукнув, стиснул зубы от боли. – Ты даже не представляешь, проклятый пес, как дорого тебе придется заплатить за это!! Твои хозяева, натравившие тебя на меня, сошли с ума! Но они, может быть, и вывернутся, а ты будешь стерт в порошок!

– Это все? – как можно более спокойно справился Юрий, решив не вникать в бред, который несет рехнувшийся шарлатан.

– Да! Можешь делать со мной, что хочешь, больше ничего не скажу!

– Как знаете…

Осторожно, не поворачиваясь спиной, стряпчий отступил к выходу. Выпустил Елену. Перед тем, как закрыть дверь, смерил неподвижно сидевшую Стеллу и жалобно постанывающего мага презрительным взором. Не удержался, издевательски позвенел связкой, подражая тюремному надзирателю.

– Простая формальность, – уточнил он с ухмылкой. – Запирать вас, собственно, и смысла нет, куда вы денетесь с корабля в открытом океане? Но тем не менее…

Негромко щелкнул закрытый на два оборота замок.

* * *

– На румбе 289, – доложил Оливер, передавая штурвал.

– На румбе 289, – повторил Хиткинс.

В этот момент на мостике в теплом пальто и шарфе, небрежно намотанном вокруг шеи, появился сменщик Лайтоллера, первый помощник капитана Мэрдок.

– Ну и холодрыга, брр!! – проворчал он. – Лайт, ты себе ничего не отморозил?

(Наедине старые знакомые могли себе позволить некую фамильярность.)