Русский штык на чужой войне

Бедняга капитан на самом деле не мог удержаться в Платопильосе, прикрывая несколькими сотнями человек периметр в пять километров и взята она, эта позиция, была взята также ничтожным отрядом, который сам не сможет удержаться там.

Если же Вам кажется опасным этот смелый маневр, оставьте заслон, и, оттянув 1-ю дивизию, не обороняя позиции, дайте противнику выйти из своих оборонительных линий с целью преследовать нас, что он сделает непременно через день-два, следуя слепо немецкой тактике по указу Ф. Кундта[1072]. А 2-ю дивизию оставьте в лабиринтах перелесков, где она стоит, и, как только завяжется бой, двиньте ее по тылам наступающих в направлении на Сааведру, и противник целиком останется в Ваших руках.

«Хорошо, я так и сделаю, – сказал генерал, видимо, ободренный перспективой, – а Вы с Рамосом организуйте оборону в Геррера.

Перед отъездом я переговорил с командующим 1-й дивизией полковником Фернандесом, который всецело разделял мои взгляды. Я напомнил ему, что кроме главного пути отступления есть еще индейские тропы, которые я указал ему и русскому капитану Гольдшмитту[1073], который работал здесь уже в течение нескольких дней в качестве топографа и ясно отдавал себе отчет в положении. Сам я направился по магистрали в Арсе. Едва приехав на место, мы услышали взрывы позади – это смелый боливийский капитан Буш[1074] атаковал и смял транспорт, который вел Велилья. Проехавший за нами полковник Франко от такой участи спасся чудом, так как Буш исчез тотчас же после налета.

Геррера представляла собой лесную позицию, в которой неопытному глазу невозможно было разобраться. Не зная характера лесных чащоб, я сразу оценил несравненные достоинства этой позиции. Противник должен был двигаться сразу по большой дороге, и я приготовил ему перекрестный огонь с фронта.

Затем, конечно, он стал бы обтекать правый фланг, который мы укрепили. Итак, потерпев здесь урон, в дальнейшем ему оставалось лишь сделать глубокий обход в семь километров. Все это впоследствии боливийцы проделали, как по писаному.

Боливийцы доносили фон Кундту, что они безрезультатно атаковали 300 раз, как он сам упоминает в приказе, пока совсем истощенный гарнизон майора Антоле, собрав все, что могло дышать, в сводный батальон под командой капитана Гаона, не бросил его с правого фланга по тылам растянувшегося боливийского отряда.

Гаона вышел на главную дорогу и начал без милосердия бить врага и произвел у него панику и всеобщее отступление. Но это произошло уже много месяцев спустя.

Эстегаррибиа выполнил мое намерение лишь наполовину. Под влиянием появления Буша в тылу он отскочил со 2-й дивизией в Арсе, а сам – еще на 100 километров в Исла-Пот. Фернандесу он поручил оборонять Кампо Хордан, но отобрал у него 2-й полк и поместил его на полпути по магистрали, разбросав, таким образом, все свои силы по дороге Исла-Пот – Арсе – Хордан для пассивной защиты.

Он предполагал ударить со стороны Платопильоса. Впоследствии Фернандес с восторгом рассказывал мне о том, что произошло дальше. Как только были подготовлены укрепления в Кампо Хордан, как и было предсказано, противник, заметивший отступление, 29 декабря 1932 г. решительно атаковал Фернандеса всеми силами, выйдя из укрепленного района в открытое поле, где он попал в сферу губительного огня и под проливным дождем был вынужден к спешному и беспорядочному отступлению.

Полковник Фернандес бросил на них с фланга все, что у него оставалось, – несколько десятков вестовых, санитаров, кашеваров. Во что бы превратилась неудача боливийцев, если бы у него был 2-й полк!

По окончании работ в Геррера я получил приказание направиться во вновь сформированный 1-й полк, где полковник Дельгадо просил меня подготовить оборонительные позиции в Алегуата, которые я передал им с полковником Бризуэла, после чего я вернулся в штаб командующего армией в Чако.

Там я поставил вопрос ребром, предложив себя для любого серьезного назначения, и так как Эстегаррибиа колебался, то я предпочел вернуться в Асунсьон, где генерал Рохас, «команга» (командующий сухопутными и морскими силами), радостно предложил мне место своего начальника штаба. Полковник Элиас Ажала получил назначение в Б. Негра вместо убитого полковника Санчеса (во многом благодаря ему Беляев переехал в Парагвай и обустроился там).

В штабе состояло несколько способных младших офицеров – Акунья, Фалкон, Ванчес и другие, но самым ценным приобретением была возможность задержать только что прибывшего майора Бенитеса.

Генерал Рохас пожурил меня за то, что я сразу же не остался с ним. Но как я мог отказаться от приглашения на фронт? Он тут же прибавил, что мне он всецело вверяет техническую сторону дела, в тоже время оставляя за собой сложные личные отношения, в которых постороннему человеку невозможно разобраться.

Он поразил меня своей благородной откровенностью и полным доверием. Мы с Бенитесом вполне отдавали себе отчет во всем происходящем на фронте и знали, что делать, чтобы всячески компенсировать недостатки существующего положения и наладить дело.