Русский спецназ. Трилогия в одном томе

Колесные стойки сломались, аэроплан осел на днище, все еще продолжая мчаться с приличной скоростью, разрывая фанеру, словно ему вспарывали брюхо. Орудие сорвало с места. Веревки, державшие его, порвались, и оно ударилось о заднюю стенку салона, пробив в ней небольшую дыру и застряв.

«Похоже, придется прыгать на ходу».

– Приготовиться к высадке! – закричал Мазуров.

Части пола уже не было, сквозь прорехи проглядывалась земля. Аэроплан быстро терял скорость, но окончательно остановился, когда подмял под себя обгоревший истребитель. Кабина растрескалась от этого удара, хотя ситуация была схожа с той, когда поезд врезается в стоящую на путях вагонетку.

Штурмовиков потащило вперед. Особенно плохо пришлось тем, кто сидел на втором этаже. Двое упали, но им тоже повезло – аэроплан встал, иначе их просто раздавило бы, а так они отделались ушибами и встать смогли без чужой помощи.

После такого сотрясения нужно еще несколько минут, чтобы оправиться от шока, прийти в себя, но их не было. Мазуров знал, что вскоре аэроплан загорится. Он уже чувствовал запах дыма.

– Высадка, быстрее! – закричал он.

– Двери заклинило! – закричал кто‑то из штурмовиков. – Сейчас!

Корпус аэроплана перекосило, двери не поддавались, штурмовики были заперты здесь, как в тюрьме.

– За пулеметы, – он заранее распорядился, кто займет за ними места, – будете прикрывать высадку.

Стенки корпуса вокруг бортовых пулеметов были обшиты металлом, но вряд ли это давало чувство спокойствия.

Мазуров полез в кабину. Он пробирался через завалы из фанеры, под ногами хрустели осколки стекла, которые щедро окатили лица пилотов. Они сидели в своих креслах, привязанные ремнями безопасности, чуть откинувшись вперед, почти склонившись над штурвалами, а залитые кровью руки все продолжали сжимать их. Лица были иссечены стеклом, тела изорваны пулями, у второго пилота снесло полголовы, а ошметки его мозга с кусками кожи, раздробленных костей, скальпа и порванного шлема валялись на полу.

Мазуров подавил в себе чувство вины. Пилоты такой исход предвидели, но это именно он подписал им смертный приговор своим приказом садиться. Что же, остается отдать должное их смелости и особо не задерживаться здесь.

Над аэропланом пролетели истребители и обстреляли зенитную установку долгими, очень долгими очередями. Зенитка вся засверкала от множества попаданий, когда пули высекли об металл искры, и всплесками, когда пули впивались в землю, вырывая из нее куски, затягивая все вокруг дымом и пылью. Зенитчики попадали, и теперь их тела в разных позах валялись на станинах орудия, на земле вокруг, на ящиках с еще не использованными пулеметными лентами.