Русский сыщик И. Д. Путилин т. 1

Он понесся что было силы по двору к канцелярии. Вбежав туда и столкнувшись нос к носу со смотрителем зданий, он заговорил прерывистым от волнения голосом:

— Ради Бога... Скорей сообщите в полицию. У меня в квартире несчастье...

— Что такое? Какое несчастье?

— Сейчас вхожу... И вижу... В комнате... лежит в огромной луже крови прислуга моя, Настасья Сергеевна, с воткнутым в горло ножом.

Эта весть как громом поразила всех служащих Морского корпуса. Началась паника. Не растерялся только смотритель здания. Он тотчас же помчался в полицию.

* * *

Когда мы приехали в Морской корпус, судебных властей еще не было. У дверей квартиры паспортиста стоял городовой и виднелась кучка любопытных. Мы вошли в кухню. В ней было чисто прибрано, все в полнейшем порядке. На плите стояли кастрюли с готовившимся кушаньем. В следующей за кухней комнате, убранной не богато, но с претензией на комфорт, на полу лежала молодая миловидная женщина. Голова ее была запрокинута назад, посередине шеи торчал большой кухонный нож. Кровь, которая и теперь продолжала еще сочиться из огромной, зияющей раны, образовала огромную лужу.

Прибывший доктор занялся осмотром трупа, а мой агент Виноградов беседовал с растерянным титулярным советником.

— Ну-с, доктор?

— Убийство совершено приблизительно два часа тому назад, — заявил доктор. — Убийца нанес всего один удар, но зато по силе и меткости он был смертельным. Глубоко вонзившись, нож перерезал дыхательное горло и поразил жизненно важные артерии. Смерть наступила мгновенно.

— Заметны следы борьбы?

— Ни малейших. Все говорит за то, что никакой борьбы не было. Если бы происходила борьба, такого меткого удара убийце не удалось бы нанести.

Покончив с осмотром трупа, мы приступили к опросу самого Шнейферова.

— Прежде всего скажите, все ли ваши вещи целы?

— Нет, господа... Меня ограбили.

— Что из ваших вещей пропало?

— Во-первых, пальто, сюртук, бритвы, потом ордена — Станислава и Анны третьей степени — и двести рублей наличными деньгами.

— Где находились эти вещи?

— Пальто и сюртук — в спальне, там же и бритвы, и ордена, и деньги — в верхнем ящике комода.

Действительно, верхний ящик комода был взломан и все вещи, находившиеся там, перерыты.

— Что вы знаете о покойной? — спросил следователь.

— Служила она у меня около года. Я был ею очень доволен. Тихая, скромная, непьющая, старательная, Настасья производила отличное впечатление...

— Скажите, господин Шнейферов, убитая была девица?

— По паспорту так значилось, а что там дальше, не знаю, — отрезал злополучный титулярный советник.

В эту минуту меня отозвал в сторону мой помощник Виноградов.

— А ведь мы, ваше превосходительство, убитую-то отлично знаем, — начал он тихо.

— Как так? — удивился я.

— Очень просто. Я вспомнил, что убитая Настасья Ильина Сергеева судилась дважды за кражи и была, между прочим, замешана в последний раз в деле об ограблении Квашнина-Самарина. Помните это дело? Тогда еще виновником оказался сын титулярного советника, лишенный прав Николай Митрофанов.

— Да-да, помню.

— И оказалось, что этот Митрофанов находился в любовной связи с Настасьей Сергеевой.

Я снова обратился к Шнейферову.

— Скажите, господин Шнейферов, — начал я, — бывал ли кто-нибудь у убитой?

— Никого. Только за два дня до убийства, возвратясь со службы, я увидел у нее на кухне какого-то молодого, прилично одетого человека. На мой вопрос, кто это, она ответила, что это ее брат.

— Отлично. Ну а вы бы узнали по фотографии этого неизвестного молодого человека?

— Наверное. Я хорошо рассмотрел парня, ибо, признаюсь, меня удивило его появление у убитой.

— Есть в нашем альбоме портрет Митрофанова? — спросил я тихо Виноградова.

— Конечно.

— Так вот что, голубчик, поезжайте и сейчас же привезите его карточку.

Пока мы производили опросы и осмотры, Виноградов уже вернулся с карточкой Митрофанова.

— Ну-с, господин Шнейферов, — обратился я к нему, — взгляните на эту карточку и скажите: не этого ли человека видели вы третьего дня у убитой Насти?

Шнейферов впился глазами в карточку и почти тотчас воскликнул:

— Да, да! Это он, тот человек... Брат.

— Увы, господин Шнейферов, не брат, а любовник, и ваша «девица» по паспорту, горемычная Настя, — воровка и участница многих темных дел.

Титулярный советник побледнел как полотно и с дрожью в голосе пробормотал:

— Вот-с не ожидал... И подумать только, что они и меня убить, как барана, могли. Я ведь один...

Истово перекрестившись, Шнейферов добавил:

— Благодарю тебя, Боже, что спас меня от рук злодеев!

* * *

Начались энергичные поиски Митрофанова. Это был ловкий, смелый преступник. Несмотря на его молодость, бывший «сын титулярного советника» прошел блестящую и разнообразную воровскую школу.

Откомандированный моим помощником Виноградовым для розыска Митрофанова агент Жеребцов донес, что он напал на след преступника.

— Каким образом?

— От некоторых лиц, знающих Митрофанова, мне удалось выведать, что у Митрофанова есть любовница, крестьянка Ксения Петрова Михайлова, которая посещает сестру свою Устинью.

— Вы узнали, где проживает любовница Митрофанова?