Русский Царь Батый

То, что Наполеон в своем бюллетене 29 пишет, что с наступлением холода с 25 октября (какие могут быть холода 25-го октября?) французы стали «ежедневно терять по не скольку сот лошадей», не есть ложь. Это беспардонная ложь. Кроме того, холод может лишь усилить падеж лошадей, а основной причиной падежа являлось отсутствие фуража. Наполеон просто ловчит. Кто может его обвинить в том, что в России бывают холода? (Он сам об этом, конечно, и не догадывался…) А вот обвинить его в том, что он не обеспечил армию фуражом, могли.

В составе наполеоновской армии на момент выхода из Москвы, 19 октября, по сообщению Армана Луи де Коленкура («Поход Наполеона в Россию» http://militera.lib.ru), находилось 14 760 кавалеристов, не считая спешенных. В обозах, артиллерийских парках, жандармерии, в саперах, лазаретах находилось на службе 8000 человек. Ясли даже в обозах состояло тысяч пять человек, причем каждый управлял упряжкой из двух лошадей, плюс 533 орудия и хотя бы по десять лошадей на орудие (по штату – шесть), итого можно условно принять число лошадей не более чем 30 000. Наполеон не смог обеспечить аж для 30 000 лошадей на вражеской территории в условиях осени и частично зимы. Этого смог бы сделать и Батый. Если принять версию, что Батый был завоевателем, то, вторгаясь зимой на Русь, он обнаружил отсутствие здравого смысла в гораздо большей мере, чем Наполеон. По крайней мере, Наполеон начал вторжение июне. Батый – в декабре.

Самое интересное состоит, пожалуй, в том, что падеж лошадей от бескормицы начался в армии Наполеона уже в начале похода и еще до каких-либо серьезных военных действий. «Уже в Вильне Наполеону доложили о первой серьезной неприятности: о массовом падеже лошадей, для которых не хватало корма». «В некоторых эскадронах со времени выхода из Вильны (к 28 ноля. – К. П.) пало больше половины лошадей» (Е. В. Тарле, «Наполеон»).

В общем и целом представляется возможным сделать тот вывод, что неважно, на каких конях, монгольских или французских, враг вторгается в Россию. Более того, представляется совершенно неважным, когда он вторгается, зимой или летом. Фураж ему будет необходим в любом случае.

Продовольствие и солдаты

Встретились как-то два генерала – один русский, другой американский.

Российский генерал говорит:

– Наш солдат получает по пайку аж 3000 калорий. Во как!

Американский отвечает:

– А наш получает 6000 калорий.

Российский генерал багровеет и кричит:

– Врешь! Не может солдат съесть два мешка брюквы!

«Наполеон шел на Калугу, чтобы оттуда повернуть на Смоленск. Почему Смоленск был для него таким обязательным этапом? Почему он решил не идти в южные, богатые губернии России?

Клаузевиц первый из военных писателей указал на полную неосновательность широко распространенного мнения, будто Наполеон сделал ошибку, отступая от Москвы на Смоленск, вместо того чтобы идти южными губерниями, обильными и уцелевшими. Клаузевиц просто отказывается понимать тех, кто это говорит. «Откуда мог он (Наполеон. – К. П.) довольствовать армию помимо заготовленных складов? Что могла дать „не истощенная местность“ армии, которая не могла терять времени и была вынуждена постоянно располагаться бивуаками в крупных массах? Какой продовольственный комиссар согласился бы ехать впереди этой армии, чтобы реквизировать продовольствие, и какое русское учреждение стало бы исполнять его распоряжения? Ведь уже через неделю вся армия умирала бы с голоду».

У Наполеона по Смоленско-Минско-Виленской дороге были гарнизоны, были продовольственные склады и запасы, эта дорога была подготовленной, а на всем юге России у него ровно ничего приготовлено не было. Как бы ни были эти места «богаты», «хлебородны» и пр., все равно невозможно было организовать немедленно продовольствие для 100 тысяч человек, быстро двигающихся компактной массой в течение нескольких недель подряд» (Е. В. Тарле, «Нашествие Наполеона на Россию», http://militera.lib.ru).

Речь идет о том, что, предпринимая нападение на Россию, главнокомандующий армии вторжения должен запасти продовольствие на все предполагаемое время военной кампании или иметь его постоянный и непрерывный подвоз. Расчет на местные ресурсы и запасы, то есть на грабеж, есть авантюризм чистейшей воды. Уж поверьте Клаузевицу!

Если иметь в виду обычный грабительский набег, как правило, скоротечный и с применением небольшого воинского контингента, то вполне возможно, что хватит и взятого с собой незначительного количества провианта, дополненного продовольствием, добытым путем грабежа. Однако, когда мы имеем в виду многотысячные воинские массы, сконцентрированные на небольшой территории, то одним грабежом и охотой в окрестных лесах не проживешь.