Читаем Русский царь Иосиф Сталин: все могло быть иначе полностью

За десять дней генерал-полковник Эрих фон Манштейн сокрушил сопротивление и уничтожил три (!) советские армии, в составе которых было не менее 9 корпусов и части усиления, а также подразделения тыла и специальные войска. В составе каждого корпуса — по три, а то и по четыре дивизии. Более того, с Тамани было переброшено большое количество советской артиллерии и танков, а также не менее четырех дивизий личного состава и двух бригад морской пехоты.

В одиннадцатый день боев для основных сил Крымфронта состоялась катастрофа поистине ужасающего масштаба: в плен сдались без малого 200 тысяч солдат и командиров Красной армии, было захвачено почти 1,5 тысячи орудий, около 300 танков.

Это была уникальная, просто блестящая победа германского генерала.

После чего он, обезопасив свои тылы, и отдав долг памяти своим собственным потерям (этим-то почитанием погибших немцы очень отличались от советских военных), которые составили 7 тысяч 500 человек, вновь начал готовиться к штурму Севастополя.

3 июля 1942 года войска противника нанесли по крепости мощный артиллерийский удар, в котором участвовало 1300 орудий, бомбардировщики и штурмовики 8-го воздушного корпуса, а также потрепанные в боях на Керченском плацдарме пять пехотных дивизий, резервная шестая, 22-я танковая дивизия и румынские части.

Несмотря на ожесточенное сопротивление защитников, город пал. И 4 июля, согласно принятому решению ставки ВГК, город был оставлен.

В этих боях было уничтожено: Отдельная Приморская армия, отдельные части и соединения, захвачено в плен около 100 тысяч человек, 470 орудий, почти 800 пушек, 26 танков, более 140 самолетов, 155 противотанковых орудий.

Заслуги Манштейна оценивались по достоинству. Еще 1 июля 1942 года Эрих фон Манштейн был удостоен высшего чина Третьего рейха — генерал-фельдмаршала.

Манштейн (Manstein) Эрих фон Левински (Lewinski) /24.11.1887, Берлин, — 10.6.1973, Мюнхен/, нем. — фаш. ген, — фельдмаршал (1942). Род. в семье генерала…

В 1941 командир 56-го танк, корпуса, участвовал в наступлении на Ленинград. Ссент. 1941 по июль 1942 командовал 11-й армией при захвате Крыма и в период боев за Севастополь, а с авг. 1942 осуществлял руководство боевыми действиями под Ленинградом. С нояб. 1942 до февраля 1943 командующий группой армий «Дон», руководил неудачной операцией по деблокаде окруженной под Сталинградом группировки. Вфевр. 1943 —  марте 1944 командовал группой армий «Юг». Отстранен от должности за неудачи и зачислен в резерв.

В 1950 как воен. преступник приговорен брит. воен. трибуналом к 18 годам тюрьмы (на самом деле был осужден британским военным трибуналом не как военный преступник, а как уголовный преступник за организацию в Крыму в период командования 11-й армией резни между татарами и другими национальностями Крыма. Кстати, вот и причина, по которой Сталин в 1944-м выслал татар из Крыма), в 1953 освобожден (опять ложь. Освобожден был в 1952-м).

Почетный член ряда реваншистских орг-ций. Автор мемуаров..

…Спустя десятилетия Манштейн, вспоминая события в Крыму, говорил, что ему было досадно от того, что советские генералы, имея такое огромное количество войск на Керченском полуострове, по сути дела, бездействовали. Сам он, видя многократное превосходство Красной армии, жаждал сражения, жаждал получить моральное удовлетворение от схватки с сильным противником. Тогда же у него сложилось мнение, что советские генералы во главе с командующим Крымфронтом генерал-полковником Козловым, находясь в обороне, отчего-то были убеждены в том, что вермахт превосходит их по количеству и качеству вооружений и личного состава. Это нелепое заблуждение стало основой трагического просчета советского командования, в результате чего Крым был утерян.

Перейти на страницу:

Все книги серии Исторические сенсации

Секретные протоколы, или Кто подделал пакт Молотова-Риббентропа
Секретные протоколы, или Кто подделал пакт Молотова-Риббентропа

Книга посвящена исследованию проекта американских спецслужб по внедрению в массовое сознание мифа о существовании неких секретных протоколов, якобы подписанных Молотовым и Риббентропом 23 августа 1939 г. одновременно с заключением советско-германского Договора о ненападении.Тема рассмотрена автором в широком ключе. Здесь дан обзор внешнеполитической предвоенной ситуации в Европе и причины заключения Договора о ненападении и этапы внедрения фальсифицированных протоколов в пропагандистский и научный оборот. На основе стенограмм Нюрнбергского процесса автор исследует вопрос о первоисточниках мифа о секретных протоколах Молотова — Риббентропа, проводит текстологический и документоведческий анализ канонической версии протоколов и их вариантов, имеющих хождение.Широкому читателю будет весьма интересно узнать о том, кто и зачем начал внедрять миф о секретных протоколах в СССР. А также кем и с какой целью было выбито унизительное для страны признание в сговоре с Гитлером. Разоблачены потуги современных чиновников и историков сфабриковать «оригинал» протоколов, якобы найденный в 1992 г. в архиве президента РФ. В книге даны и портреты основных пропагандистов этого мифа (Яковлева, Вульфсона, Безыменского, Херварта, Черчилля).

Алексей Анатольевич Кунгуров , Алексей Кунгуров

Публицистика / Политика / Образование и наука

Похожие книги

Российские университеты XVIII – первой половины XIX века в контексте университетской истории Европы
Российские университеты XVIII – первой половины XIX века в контексте университетской истории Европы

Как появились университеты в России? Как соотносится их развитие на начальном этапе с общей историей европейских университетов? Книга дает ответы на поставленные вопросы, опираясь на новые архивные источники и концепции современной историографии. История отечественных университетов впервые включена автором в общеевропейский процесс распространения различных, стадиально сменяющих друг друга форм: от средневековой («доклассической») автономной корпорации профессоров и студентов до «классического» исследовательского университета как государственного учреждения. В книге прослежены конкретные контакты, в особенности, между российскими и немецкими университетами, а также общность лежавших в их основе теоретических моделей и связанной с ними государственной политики. Дискуссии, возникавшие тогда между общественными деятелями о применимости европейского опыта для реформирования университетской системы России, сохраняют свою актуальность до сегодняшнего дня.Для историков, преподавателей, студентов и широкого круга читателей, интересующихся историей университетов.

Андрей Юрьевич Андреев

История / Научная литература / Прочая научная литература / Образование и наука