Русский ураган. Гибель маркёра Кутузова

Выкрутасов так увлекся новым распитием высококачественных напитков, что едва не забыл про матч Германия — Югославия, и когда спохватился, часы показывали, что он уже идет несколько минут. Но включив с помощью пульта телевизор, Дмитрий Емельянович невольно отвлекся от футбола, потому что сначала заработало видео и на экране кружилась в танце сама хозяйка квартиры. Одетая в просвечивающиеся газовые одежды, она явно была под хмельком, потому что однажды воскликнула: «Это — Джульетта-девочка!» Выглядела она, надо признаться, довольно помятой, не такой красивой, как на фотографиях в паспорте. Потом пошли съемки кота, коего, оказывается, звали Мурильо. Но на кота Выкрутасов и раньше успел вдоволь наглядеться, так что он поспешил переключить с видео на телевидение и принялся смотреть футбол. Матч, оправдывая ожидания, оказался на редкость увлекательным. Югославы давили, немцы отчаянно оборонялись, но пропустили два гола. Как и положено истинно русскому человеку, Дмитрий Емельянович всей душой болел за братьев-сербов, и когда они повели в счете 2:0, все существо его ликовало.

Однако, когда подавались угловые, Выкрутасов не мог сдерживать некое ехидное посмеиванье. Многое в тайне Льва Яшина строилось на забивании голов с углового, и когда Выкрутасов откроет нашим футболистам эту тайну, вот мы посмотрим-то на розыгрыш угловых в исполнении сборной России!

Он размечтался, руки зачесались, он уже поторапливал матч, чтобы усесться за рукопись, и не очень тратил себя на огорчения, когда немчура все же сравняла счет и добилась ничейного результата. Как только игра окончилась, он поспешно записал итоги игры в свой блокнот, посвященный этому чемпионату, и снова стал собираться с мыслями. Осторожно поднес острие карандаша к листу бумаги и написал подзаголовок: «Против системы мирового футбольного заговора и во имя спасения отечественного футбола». Правда, последнее слово он не успел начертать, поскольку замок на входной двери вновь ожил.

Дмитрий Емельянович раздраженно вскочил:

— Что им там опять надо?!

Он неслышно направился к двери, но не успел подойти к ней, как она совершенно неожиданно распахнулась. Выкрутасов отшатнулся, но было поздно — его успели заметить. В дверях стоял крупный молодой человек лет тридцати, весьма сердитый. Под мышкой он держал безвольно обвисшее женское тело, растрепанное, но в одежде.

— Вау! — удивленно воскликнул молодой человек. — Это еще что за сборная Англии?

Дмитрию Емельяновичу польстило, что он распознал в его футболке форму английской сборной.

— А вы кто? — спросил он в ответ.

— Как это — кто! Василий.

— А, Василий… Так это она к тебе от меня ускакала, — вздохнул Выкрутасов.

— Чего? Так ты что… — Василий бросил бездыханное тело на пол. — Тварюга, она мне про тебя, естественно, ни слова…

— А что с ней? — спросил Дмитрий Емельянович, хотя он уже и так догадался — в ноздри ему ворвалась смесь запахов, состоящая из французских духов, рвоты и самогона. Точнее, по-видимому, виски, ибо не могла же столь респектабельная женщина нахлестаться самогоном.

— Сам разберешься, — швырнул ключи на лежащее тело Василий. Он еще бросил на пол сумочку, развернулся и зашагал прочь. Дмитрий Емельянович перешагнул через женщину, тщательно закрыл замки, затем склонился над несчастной, еще раз принюхался:

— Да, круто!

Он перевернул женщину на спину, приложил ухо к груди. Сердце стучало. Лицо было бледное, на лбу виднелась ссадина. Должно быть, Василий приходился Тамаре Ромодановской молодым любовником и, вероятно, альфонсом, поскольку разница в возрасте у них была очень заметной. Да и для Дмитрия Емельяновича она была бы старовата, ведь он еще очень даже орел в свои полные сорок лет. Не мальчик, но мужчина в полном расцвете сил. А эту богатенькую пьянчужку жизнь изрядно потерла.

Но тем не менее ему сделалось жаль ее. Он поднял ее на руки и отнес в кровать. Она не шелохнулась и не пикнула. На одежде у нее виднелись пятна от рвоты, издающие неприятнейший запах, и Выкрутасов решил переодеть Тамару Сергеевну. На ней был легкий летний костюм, состоящий из пиджака и брюк розового цвета, кофточка из тончайших кружев, элегантные лифчик и трусики, на ногах — изящные босоножки. Все это Дмитрий Емельянович бережно снял. Усмехнулся. Надо же, за сутки, прошедшие после изгнания из рая, вот уже вторая женщина лежит подле него совершенно нагая. Но в отличие от случая с Мариной на сей раз Дмитрий Емельянович не испытал никаких вожделений. Он осторожно вытащил из-под женщины одеяло и укрыл им ее до самого подбородка. Лицо с ссадиной на лбу казалось таким измученным, что Выкрутасов едва не заплакал от жалости.

— Поспи, бедная, — промолвил он и отнес испачканные одежды в ванную комнату, где бросил в огромный пластмассовый ящик для грязного белья.

Теперь он мог спокойно наврать ей, что подобрал ее под дверью квартиры с ключами в руке, помог добраться до постели и остался на тот случай, если понадобится забота.