Русский ураган. Гибель маркёра Кутузова

Дальше Дмитрий Емельянович не стал слушать демократа-керенца, а поспешил туда, где бурлил другой, враждебный этому, митинг. Там все было организовано более обстоятельно. Никакая не бочка, а целый грузовик, предоставивший свой распахнутый кузов под трибуну, украшенный кумачовыми полотнами и флагами с профилями Маркса — Ленина — Сталина. Лозунги на транспарантах вокруг грузовика были следующие: «Долой губернатора-соглашателя!», «Керенцы, пора надевать бабье платье и мотать отсюда!..», «Ленина не трожь!..», «Ленин жил, Ленин жив, Ленин будет жить!», «Помни, что ты живешь в Ульяновске!», «Да здравствует Советская Власть!», «В двадцать первый век — без демократов!» и просто: «Педики!».

На кузове грузовика уже стояла могучая, рубенсовского типа женщина с красивым и гневным ликом, по которому можно было определить, что питается женщина неплохо. Дмитрий Емельянович не мог не признать, что его бывшая Инесса очень сильно изменилась, встретил бы на улице — не узнал. «Эк, какая она стала… упитанная!» — подумалось ему не то с восхищением, не то с разочарованием, он так и не понял, поскольку все его существо охватило волнение, едва только мадам Чучкало открыла рот и стала произносить свою речь. Голос у нее звучал откуда-то из глубин неистощимого на любовь и деторождение чрева, мощный, призывный, жадный сгусток исполинской женственности:

— Товарищи! Я пришла к вам не для того, чтобы вываливать на вас целые баржи слов. Сами знаете, что я немногословна. Я пришла, чтобы сообщить вам очень важную новость. Спросил ли кто-нибудь из вас самого себя, почему именно теперь, а не год, не три и не пять лет назад американские прихвостни, именующие себя демократами, реформаторами и даже совестью нации, затеяли вакханалию вокруг тела Владимира Ильича Ленина, лежащего до сих пор на сохранении в мавзолее? Задались ли вы вопросом, почему именно сегодня они так залихватски взялись верещать о том, что это бесценное тело надо вынести из усыпальницы и, как они говорят, «предать земле по-христиански»? Я вам отвечу на этот жизненно важный вопрос. Во-первых, эти холуи дяди Сэма чуют, как горит земля у них под ногами, как приближается светлая эра реставрации советской власти, а вместе с ней и неотвратимая кара всем им. Никто не уйдет от возмездия! Но не это сейчас главное. Товарищи!.. — Она умолкла и полминуты слушала гробовую тишину, не нарушаемую даже возгласами с вражеского митинга. — Товарищи! Я только что получила очень важное сообщение от подпольного советского информбюро. — Еще пятнадцать секунд молчания. — Товарищи! Наши доблестные советские ученые, работающие в подполье, наконец-то вплотную подошли к изобретению стопроцентного способа оживления забальзамированных тел. — Возглас удивления и восторга прокатился по митингу. — Товарищи! — продолжала исполинша Инесса. — Недалек тот час, когда слова Владимира Владимировича Маяковского «Ленин будет жить» из метафоры превратятся в реальность. Путем подсадки к забальзамированному телу недостающих внутренних органов. Владимир Ильич встанет из гроба! Кому-то это покажется бредом. Но разве не бредом до недавнего времени казалось клонирование? Разве не бредом показались бы компьютеры человеку девятнадцатого века? То-то же! Может быть, и пусть кому-то это кажется бредом. Кое-кому и знать об этом не надо. Особенно тем господам хорошим, которые спят и видят, как тело вождя выброшено на поклев воронью. Поэтому-то они так торопятся, надеясь, что смогут воспрепятствовать необратимому историческому процессу. А правда истории такова, что наша любушка, наша родная советская власть уже не за горами. Она возвращается.

— Ура-а-а-а-а! — прокатилось по митингу.

— Товарищи! — заговорила Инесса, когда ураканье затихло. — Тело Ленина нетленно. Ему будет возвращена жизнь. Но мало кто знает, что тело Сталина тоже нетленно. Оно хранится в герметически закупоренной могиле, и придет час, когда следом за ожившим Владимиром Ильичом на священную трибуну мавзолея поднимется и отец народов, Иосиф Виссарионович. Вот почему так трепещут на том конце площади проклятые керенцы, родные братья и сестры всяких там Нововойтовых и Стародворских. Их время заканчивается. В двадцать первый век мы их с собой не возьмем.

— Не возьмем! Доло-о-о-о-ой! — ликовал митинг ПРСВ.

— Дорогие товарищи! — продолжала Инесса Чучкало. — Но мы с вами еще посмотрим, станем ли мы брать с собой в двадцать первый век всяких там соглашателей типа Зюганова и нашего ульяновского главы администрации. Эти люди вошли в преступный сговор с врагами Родины, с ненавистниками советской власти. И не только господам-демократам придется дать ответ перед народом, но и господам-соглашателям. Еще не поздно встать в наши ряды. Сегодня — не поздно. Завтра — будет поздно. Я имела встречу с главой нашей администрации. Он поклялся, что ознакомится с поданным ему пакетом наших заявлений и требований, во всем разберется, все выполнит. Что ж, наберемся терпения. Но долго ждать не будем. Как сказал наш Демосфен демократии Виктор Степанович Черномырдин: «Я не буду проверять. Но я проверю».