Русский успех. Очерки о россиянах, добившихся успеха в США

Владимир Зворыкин родился в семье состоятельного купца, владельца волжских пароходов в г. Муроме, Владимирской губернии, который выделяло огромное количество церквей; наряду с религиозностью, характеру купца были свойственны непоседливость и даже авантюризм. Как выяснилось потом, у отца Зворыкина были причины подчеркивать свою религиозность. По настоянию отца, юноша поступил в Петербургский технологический институт, и летом 1911 г. Владимир Зворыкин участвовал в работе Розинга в качестве студента-старшекурсника. В следующем году он окончил институт и в течение двух лет перепробовал несколько занятий, не выявив, однако, большой целеустремленности. Например, почти год он провел в аспирантуре У знаменитого французского физика Поля Ланжевена, но это его, кажется, мало вдохновило, и вскоре он уже был дома. Когда в 1914 г. началась Первая мировая война, его призвали в российскую армию. Там, хотя он и служил радистом, пропали для исследования еще четыре года.

В конце 1919 г. Зворыкин с трудом, через Токио, попадает из Омска в Америку, но не в роли эмигранта, а в качестве официального представителя правительства Колчака, чтобы вести переговоры о поставках продовольствия в Россию. Это был уже его второй за год визит в США. Но он знал, что белые правительства в России обречены, надо было устраиваться на работу. Рискнем предположить, что Зворыкин, как это приходится делать эмигрантам нередко, сперва несколько преувеличил свой телевизионный «экспириенс», но в следующем году он стал сотрудником известной фирмы «Вестингауз» по разработке систем телевидения (большой успех, если учесть, что он был никем. Вспомним, что Сикорский в то же время мыкался пять лет, но он уже был Сикорским! Вспомним также, что фирма «Вестингауз» первая дала приют и Тимошенко.

Правда, условия контракта Зворыкина не были идеальными. В 1921 году он уходил из фирмы «Вестингауз» в одну канзасскую компанию, потом вернулся, оговорив лучшие условия контракта; теперь за ним сохранялись права на прежние открытия и лишь новые принадлежали фирме.

По-эмигрантски быстро войдя в дело, Зворыкин уже в 1923 году подал заявку на патент передатчика изображений с электронно-лучевой трубкой, содержащей пластинку, покрытую слоем фотоэлектрического материала. Впоследствии ему пришлось сожалеть о приведенном в заявке описании прибора, так как оно стало предметом длительного судебного разбирательства.

Свет от изображенного предмета вызывал электронные излучения различной интенсивности, зависящие от яркости объекта. Это электронное излучение усиливалось ионизацией паров аргона, которые заполняли контейнер. Таким образом, система Зворыкина позволяла передавать и получать телевизионное изображение чисто электронным путем, используя развертку изображения электронным лучом, без всякого механического движения. Это было существенным преимуществом зворыкинской системы, идея которой, как он сам все время подчеркивал, принадлежала Розингу. (И британцу Аллану Суинтону, который, по совпадению, предложил ее тоже в 1911 году. Поистине, созревшие научные идеи витают в воздухе.)

В 1925 году, когда предыдущий патент еще гулял по бюрократическим инстанциям Патентного управления США, а автор тщетно пытался заменить в нем один фотоэлектрический материал другим, Зворыкин подал на патентование другой проект, посвященный уже цветной системе телевидения. Этот проект прошел на удивление быстро: в 1927 году права Зворыкина были признаны в Великобритании, а в 1928 г. – в США.

Собственно, этого было уже достаточно, чтобы считаться изобретателем телевидения. Однако, примерно в то же время ряд аналогичных проектов был запатентован или представлен на патентование в США, Великобритании, СССР, Франции, Германии и Японии. Сравнение их усложняется тем, что авторы использовали не устоявшуюся терминологию на своих языках, а порой скрывали наиболее важные элементы патента. Но в системе, созданной Зворыкиным, был, по-видимому, выше уровень практической доработки; одно время казалось, что еще одно усилие, и система телевидения будет создана.

Однако трудности оказались по-прежнему не преодоленными. Компания «Вестингауз» теряла терпение, все время откладывая продолжение финансирования. Практически, начиная с 1926 г., Зворыкин телевидением в «Вестингаузе» уже не занимался: компания переключилась на разработку не признаваемой им электромеханической системы, зворыкинский проект казался ей журавлем в небе. Более того, отношения обострились настолько, что компания даже мешала принятию патентов своего же сотрудника. Можно себе представить, насколько неуютно было в это время эмигранту. Гиганты индустрии США Эй-Ти-Эн-Ти, «Дженерал Электрик» и «Белл» тоже смущенно мялись, боясь завязнуть в нескончаемом проекте. Энтузиасты были заняты отстаиванием своих приоритетов, от них не стоило ждать поддержки. Но изобретатель не сдавался; он надолго отправился в Европу, чтобы познакомиться с тамошними достижениями в этой области. Снова и снова старался добиться поддержки.