Русский вопрос. Альманах публицистики

Столь выраженная акцентуация на новом восприятии денег в народе вполне обоснована, так как вторая половина 19 века ознаменована отменой крепостного права и бурным подъемом экономической деятельности. Русский народ, когда-то закованный в цепи рабства и не имеющий другого источника информации о мире, кроме как религии и народных сказок, не мог являться субъектом экономической деятельности, а значит и вопрос отношения к деньгам не мог стоять в принципе. В качестве доказательства приведу некоторые яркие фрагменты из жизни крестьян до отмены крепостного права, дабы смерить объективность высказывания Достоевского. Читаем у Ключевского: «…Крепостное право задержало рост русского города, успехи городских ремесел и промышленности. Городское население очень туго развивалось после Петра; мы видели, что, по I ревизии, оно составляло менее 3% всего податного населения государства; в начале царствования Екатерины, по III ревизии, – всего 3%, следовательно, его рост в течение почти полустолетия едва заметен. Екатерина много хлопотала о развитии того, что тогда называлось «средним родом людей» – городского, ремесленно-торгового класса. По ее экономическим учебникам это среднее сословие являлось главным проводником народного благосостояния и просвещения. Не замечая готовых элементов этого класса, существовавшего в стране, Екатерина придумывала всевозможные новые элементы, из которых можно было бы построить это сословие; в том числе в состав его предполагалось ввести и все население воспитательных домов. Стремления Екатерины высказываются в переписке ее с парижской знакомой m-me Жоффрен. М-mе Жоффрен очень настаивала, чтобы Екатерина создала третье сословие в России; Екатерина обещала это: «Еще раз, madame, обещаю вам (писала она в 1766 г.) третье сословие ввести; но как же трудно его будет создать!» Но ее усилия были малоуспешны; городское население туго развивалось и в царствование Екатерины.

В начале царствования Николая 1, под влиянием движения 14 декабря 1825 гола, в крестьянском населении распространились слухи о скором освобождении. Чтобы прекратить их, новый император издал манифест, в котором прямо заявил, что в положении крепостных крестьян не будет сделано никакой перемены.

Такое положение народа заканчивается отменой Крепостного права, которое было отмечено Ключевским достаточно емко: «Благодаря реформе общество уравнялось перед законом. Теперь все оно состоит из одинаково свободных граждан, на которых падают одинаковые общественные и государственные повинности.»

Действительно, Достоевский, как квинтэссенция души русского народа, его наиболее выпуклая, яркая часть, выразил крик сожаление об утрачиваемых идеалах русского общества, которыми он сам болел. Впрочем, данный процесс наблюдал, разумеется, не только он. Так, князь Владимир Мещерский писал о буме в железнодорожном строительстве: «Эта железнодорожная вакханалия была курьезом… потому что главными воротилами являлись люди, про которых всякий спрашивал: что общего между ними и железными дорогами? И действительно, никто не мог понять, почему такие люди, как фон Мек, Дервиз, Губонин, Башмаков и проч., и проч., которые не имели… никаких инженерных знаний, брались за концессии, как ни в чем не бывало и в два-три года делались миллионерами… Я помню младшего брата Дервиза, моего товарища, Ивана бедным чинушкою в Сенате, а затем проходит несколько лет, и этот бедный чинушка меня принимает во всем блеске своего железнодорожного величия в роли кесаря Рязанской железной дороги… Ответ, как оказался, весьма простой: концессионеры прибегали к крупным взяткам… и эти-то взятки и были главною причиною крупных и баснословны.»

И писатель Некрасов писал: «Грош у новейших господ выше стыда и закона, ныне тоскует лишь тот, кто не украл миллиона…».

Бердяев же заключает: «В России интересы распределения и уравнения всегда превалировали над интересами производства и творчества».

Достоевский писал свое замечание в 1876 году, отмена же Крепостного права произошла в 1861 году. Действительно, за прошедшие 15 лет, русское общество наводнилось новыми элементами общественных отношений, главными из которых можно считать зарождающееся социалистическое движение – народовольцами, платформой для которых служило учение К. Маркса, и которых Достоевский пророчески дезавуировал в «Бесах», и зерном капиталистических отношений, которые упали на неподготовленную почву, состоявшую из православия и только что отменившегося рабства. Это и привело к социальному взрыву, родившему первое в мире социалистическое государство.