«Русский вопрос» в 1917 — начале 1920 г.: Советская Россия и великие державы

О том, что поддержка, которую оказывала Великобритания белым, не была безусловной, пишет и Р. Пайпс: от нее белые получали финансовую помощь; эскадры британского флота время от времени сдерживали Красный флот; но вместе с тем британские дипломаты убеждали финнов не оказывать помощь белым в их попытке захватить Петроград[541]. Главная заслуга в организации помощи англичан белому Югу принадлежала военному министру У. Черчиллю. Причем это происходило на фоне постоянных противоречий между Черчиллем и министром иностранных дел Дж. Керзоном. Если Черчилля вполне устраивала политика «единой неделимой России» А. И. Деникина, и он полностью делал ставку на его армию, снабжая ее всем необходимым, то Керзон скорее придерживался принципа «разделяй и властвуй» и поощрял сепаратизм, в частности, ратовал за отделение Грузии от России и поддерживал правительство грузинских меньшевиков[542].

Оценить общий объем поставок англичан позволяет приведенная М. В. Владимирским цифра официальной задолженности деникинцев правительству Великобритании к осени 1919 г.: задолженность составляла 40 млн ф. ст., без учета долгов по торговым операциям[543]. К весне 1920 г. Лондон собирался свернуть кредитование армии Юга и вынудить Деникина перейти на закупки вооружения на собственные средства. Что же касается помощи Франции в период правления генерала Деникина, то следует, видимо, признать справедливыми высказывания по этому поводу самого русского генерала: «Мы ли были недостаточно логичны, французы ли слишком инертны, но экономические отношения с Францией также не налаживались… Англичане, доставляя нам снабжение, никогда не возбуждали вопроса об уплате или компенсациях. Французы не пожелали предоставить нам огромные запасы. Свои и американские, оставшиеся после войны и составлявшие стеснительный хлам, не окупавший расходов на его хранение и подлежавший спешной ликвидации. Французская миссия с августа вела переговоры о “компенсациях экономического характера” взамен на снабжение военным имуществом и после присылки одного-двух транспортов с ничтожным количеством запасов (в ноябре прибыло еще четыре транспорта), В. А. Маклаков телеграфировал из Парижа, что французское правительство вынуждено остановить отправку боевых припасов, “если мы не примем обязательство поставить на соответствующую сумму пшеницу”». Кроме того, Деникин отмечал, что «французская миссия утверждала, что половина расходов по снабжению, доставляемому англичанами, ложится на Францию; английская отрицала это обстоятельство»[544].

История снабжения Северо-Западного фронта отразила всю сложность политического и военного положения Белого движения в разгар Гражданской войны в 1919 г. Так, первые активные выступления генерала Н. Н. Юденича, переоценившего желание союзников помочь России, для привлечения союзной помощи к наступлению на Петроград относятся к декабрю 1918 г., а первые поставки военных материалов прибыли на фронт только в середине августа

1918 г.[545] Проблема снабжения белых армий была в значительной степени политической, а не военно-технической. Вопрос о снабжении армии Юденича упирался в проблему признания независимости Финляндии и Прибалтийских государств. Если Юденич, Щербачев, Миллер были готовы признать независимость Финляндии, то по мнению Сазонова, Колчака и Деникина, только Учредительное собрание было полномочно решить вопрос о ее независимости.

Представитель Омского правительства генерал Н. Н. Головин, посланный 30 апреля 1919 г. в Лондон, во время переговоров с начальником оперативной части английского Генерального штаба генералом Рэдклифом достиг «полного единомыслия по военным вопросам: снабжению, использованию и перевозке военнопленных в белых армиях». Однако когда вопрос коснулся независимости Эстонии, Головин сказал Рэдклифу, что об этом не может быть и речи. В беседе с Черчиллем этот деликатный вопрос не обсуждался, и, касаясь снабжения белых армий, Черчилль отметил, что оно будет продолжено. В своем докладе Сазонову от 6 мая Головин писал: «Общее впечатление, которое я вынес из этой беседы, превзошло все мои ожидания. В Черчилле мы имеем не только симпатизирующего нам человека, но энергичного и активного друга (…) между прочим он сам выразился так: “Я сам исполняю распоряжения Колчака”»[546]. В частном же письме Сазонову он подчеркнул весьма характерную и важную особенность английской помощи: Черчилль избегает какой-либо огласки своей деятельности в помощь белым, чтобы не создавать трений между ним и левыми общественными кругами, но он, как С. Хор и другие консервативные политики и военные, готов помогать и дальше — англичане «боятся слов, — но не боятся по секрету делать»[547]. Помощи со стороны англичан все же не последовало в значительной степени из-за сложной внутриполитической обстановки и в связи с теми трудностями, с которыми сталкивался Черчилль, стараясь помочь белым. Для русского военного представительства это означало поиск новых источников снабжения, на этот раз в Соединенных Штатах Америки.