Читаем Русско-турецкая война 1686–1700 годов полностью

5 В памяти из Иноземского приказа 3-м солдатским полком у Хитрово указан Хотмыжский солдатский полк Я. Эрнеста, однако по наряду он записан в Большой полк, в воеводский полк Г. И. Косагова. Кроме того, вряд ли он был укомплектован служилыми людьми поволжских городов. Устрялов в данном случае отдал предпочтение памяти. Он «записал» в него указанный в наряде основной состав полка — 563 человека из Касимова и Козьмодемьянска, не смутившись, что среди солдат полка отсутствуют выходцы из Хотмыжска и иных белгородских городов. Между тем это касимовский полк Я. Ловзина (см. с. 192).

6 Цифра в некоторой степени условна, поскольку получена путем сложения всех групп солдат полка из разных городов (523 человека из Касимова, 40 человек из Козьмодемьянска) с теми, кто был записан в полк как нетчики и беглецы первого Крымского похода (188 человек из Касимова, 415 — из Чебоксар, 166 — из Цывильска, 103 — из Санчурска, 16 — из Царевококшайска), а также с теми, кто был за поздние приезды отправлен в 195-м году на черту (330 человек) и ныне также зачислен в полк. Причем цифры сложения в оригинальной ведомости не совпадают во всех случаях. Сложение основного состава (563 человека) с нетчиками и беглецами дает 1471 человек, а в ведомости указано 1048 человек, сложение обеих вышеперечисленных групп с высланными на черту дает 1781 человек, а в ведомости указаны 1611 человек.

7 В оригинальном тексте — 2940 человек. Причины несовпадения цифр объяснены выше.

8 В наряде другая цифра — 5372. Причины расхождений объяснены выше.

Прежде чем перейти к оценке общих показателей численности и структуры войска, следует сказать несколько слов о Казанском разряде Б. П. Шереметева. Из документов известно об участии этого формирования во втором Крымском походе, однако в наряде оно не упомянуто. Н. Г. Устрялов судил о его численности приблизительно, а состав полков установил на основе уже многократно цитировавшейся памяти из Иноземского приказа (соответственно, их численность также не была историком установлена)[660]. Между тем в последней формирование под командованием Шереметева определяется как назначенное находиться «на черте» с четырьмя рейтарскими (Костромским полковника Мартина Болмана, Галицким полковника Данилы Цея, Курским полковника Ивана Гопта, Козловским полковника Христофора Ригимона) и пятью солдатскими (Касимовским полковника Якова Ловзына (Ловзина), Казанским полковника Юрия Литензона, Симбирским полковника Ефима Липстрома (Линстера), Воронежским полковника Андрея Девсона, Старооскольским полковника Петра Гасениуса) полками[661]. То есть изначально участие Шереметева с Казанским разрядом в походе не предполагалось (поэтому указанный разряд отсутствует в наряде). Идея разделить войска, предназначенные для обороны черты, и отправить часть из них в экспедицию на Крым появилась позже.

Наряд для службы на черте («Роспись рейтарских и салдацких полков и иных чинов ратным людем, которых ныне велено выслать на службу великих государей на черту») был подготовлен в Разряде 28 декабря 1688 г. Состав упомянутых в нем рейтарских и солдатских полков полностью совпадает с приводившимся выше. Явиться служилые люди должны были к 1, 10 или 20 (последний срок) февраля. Приводим его данные ниже в табличной форме[662].

Таблица 4.11. Наряд для службы на черте

Перейти на страницу:

Похожие книги

Образы Италии
Образы Италии

Павел Павлович Муратов (1881 – 1950) – писатель, историк, хранитель отдела изящных искусств и классических древностей Румянцевского музея, тонкий знаток европейской культуры. Над книгой «Образы Италии» писатель работал много лет, вплоть до 1924 года, когда в Берлине была опубликована окончательная редакция. С тех пор все новые поколения читателей открывают для себя муратовскую Италию: "не театр трагический или сентиментальный, не книга воспоминаний, не источник экзотических ощущений, но родной дом нашей души". Изобразительный ряд в настоящем издании составляют произведения петербургского художника Нади Кузнецовой, работающей на стыке двух техник – фотографии и графики. В нее работах замечательно переданы тот особый свет, «итальянская пыль», которой по сей день напоен воздух страны, которая была для Павла Муратова духовной родиной.

Павел Павлович Муратов

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / История / Историческая проза / Прочее
1937. Как врут о «сталинских репрессиях». Всё было не так!
1937. Как врут о «сталинских репрессиях». Всё было не так!

40 миллионов погибших. Нет, 80! Нет, 100! Нет, 150 миллионов! Следуя завету Гитлера: «чем чудовищнее соврешь, тем скорее тебе поверят», «либералы» завышают реальные цифры сталинских репрессий даже не в десятки, а в сотни раз. Опровергая эту ложь, книга ведущего историка-сталиниста доказывает: ВСЕ БЫЛО НЕ ТАК! На самом деле к «высшей мере социальной защиты» при Сталине были приговорены 815 тысяч человек, а репрессированы по политическим статьям – не более 3 миллионов.Да и так ли уж невинны эти «жертвы 1937 года»? Можно ли считать «невинно осужденными» террористов и заговорщиков, готовивших насильственное свержение существующего строя (что вполне подпадает под нынешнюю статью об «экстремизме»)? Разве невинны были украинские и прибалтийские нацисты, кавказские разбойники и предатели Родины? А палачи Ягоды и Ежова, кровавая «ленинская гвардия» и «выродки Арбата», развалившие страну после смерти Сталина, – разве они не заслуживали «высшей меры»? Разоблачая самые лживые и клеветнические мифы, отвечая на главный вопрос советской истории: за что сажали и расстреливали при Сталине? – эта книга неопровержимо доказывает: ЗАДЕЛО!

Игорь Васильевич Пыхалов

История / Образование и наука
1917 год: русская государственность в эпоху смут, реформ и революций
1917 год: русская государственность в эпоху смут, реформ и революций

В монографии, приуроченной к столетнему юбилею Революции 1917 года, автор исследует один из наиболее актуальных в наши дни вопросов – роль в отечественной истории российской государственности, его эволюцию в период революционных потрясений. В монографии поднят вопрос об ответственности правящих слоёв за эффективность и устойчивость основ государства. На широком фактическом материале показана гибель традиционной для России монархической государственности, эволюция власти и гражданских институтов в условиях либерального эксперимента и, наконец, восстановление крепкого национального государства в результате мощного движения народных масс, которое, как это уже было в нашей истории в XVII веке, в Октябре 1917 года позволило предотвратить гибель страны. Автор подробно разбирает становление мобилизационного режима, возникшего на волне октябрьских событий, показывая как просчёты, так и успехи большевиков в стремлении укрепить революционную власть. Увенчанием проделанного отечественной государственностью сложного пути от крушения к возрождению автор называет принятие советской Конституции 1918 года.В формате a4.pdf сохранен издательский макет.

Димитрий Олегович Чураков

История / Образование и наука