Русско-турецкая война 1686–1700 годов

Поведение австрийцев и посредников, информировавших союзников лишь о самых общих вопросах (возможно, исключая Венецию), вынудило русского посла, как уже говорилось выше, искать контактов с турецкой делегацией за рамками официальной дипломатической церемонии. Личное знакомство П. В. Возницына со вторым османским послом А. Маврокордато («другой посол… знаем мне гораздо, как я был в Цареграде»[2330]) позволило организовать тайный контакт с греком. 10 (20) октября 1698 г. из Петер-Варадейна думный советник посылает доверенное лицо (чернеца Григория от сербского патриарха) с первым конфиденциальным посланием к великому драгоману в Белгород, где в то время находилось посольство турок. Через пять дней, уже из-под Карловиц, он повторно взывает к Маврокордато с просьбой «снестися между нами о некоторых делех государевых, чрез верных людей… прежде публичных съездов»[2331]. На этот раз ответ был получен. После нескольких пересылок по предложению самого турецкого представителя было решено использовать в качестве доверенного лица доктора и переводчика русского посольства П. В. Постникова: «Писаря твоего вижду много искусна, да приедет он сам, дружбу имеем…»[2332]

Встречи состоялись 20 (30), 21 (31) октября, 26 октября (5 ноября) и 4 (14) ноября. На первой П. Б. Возницын попытался сыграть ва-банк и сорвать конгресс, передавая через доктора («велел ему говорить») следующие предложения: туркам предлагалось заключить с Россией временное перемирие, а с остальными членами Священной лиги продолжить войну. По мнению думного советника, так как предстоящая «комисия» не имела шансов на успех и каждый думал только о своем благополучии, это развязывало ему руки: «…хочю поступить так, как бы то в лутчее состояние привесть, и хотя то иным будет с убытком». Угрызений совести дипломат не испытывал: «немцы и поляки нас ссорили, и нам во всем солгали, мы им за то хотим воздать…». Среди аргументов указывалось на ослабление союзников с выходом из войны самого активного на тот момент участника (России), на «скудность во всем» немцев, на предстоящую Войну за испанское наследство с Францией, которая втянет и Вену, и посредников, еще более ослабляя их[2333].

Возможно, в других условиях османская делегация и пошла бы на такой шаг, однако в тот момент продолжение войны со Священной лигой стоило бы турецким послам жизни. Так как сам Маврокордато являлся инициатором мирных переговоров, в первую очередь с австрийцами, то поворот на 180 градусов в самом начале дипломатического форума был невозможен. В ответных словах дипломат указывал: «…а что с другими не мириться, и того им никоторыми меры учинить нельзе, понеже Порта Атаманская слово свое держит; а то де они не только слово дали, и подписались на основание мира…»[2334]

На последующих встречах Постников, выступая по указанию посла за краткосрочное перемирие, продолжал убеждать Маврокордато в необходимости срочного, желательно еще до начала официальных конференций, заключения договора с московским государем, «чтоб немцы и иные не причитали того себе, что они нас с вами примирили». Однако османский дипломат старательно уходил от конкретных обещаний, нарушавших предварительные договоренности с посредниками и Веной. Его не устраивали и срок в полтора года, и нерешенность спорных вопросов, и опасность отступления от ранее принятых обязательств. На третьей встрече впервые прозвучал запрос о Керчи, без присоединения которой русское посольство не могло бы заключить долгосрочный мир, как и поляки без Каменца. Поэтому, как вновь настаивал П. В. Постников, в настоящий момент лучше «учинить толко преддверия» мира, а согласование дискуссионных вопросов отложить до нового посольства. Но турецкие послы (в последней беседе к двум выпускникам Падуанского университета присоединился реис-эфенди) настаивали на длительном перемирии с разрешением проблемных «окружностей» либо на том, чтобы принять «надежность к вечному миру» в форме уничтожения или разорения «некоторых мест и иное»[2335]. Тайные контакты показали П. Б. Возницыну недостижимость его главной цели — серьезной отсрочки прекращения войны Священной лиги и Оттоманской Порты.