Русско-турецкая война 1686–1700 годов

Наиболее объективными и научно обоснованными на сегодняшний момент являются оценки Крымских кампаний В. В. Голицына, данные В. А. Артамоновым. Он отметил, что при подготовке первого похода были допущены серьезные просчеты: не намечено промежуточных баз (это все же не совсем так), не проведено учений. При этом ученый подчеркивает высокий потенциал русской мобилизационной системы. Справедливым стоит считать его замечание, что одна из ошибок Голицына состояла в отказе от атаки на османские крепости на Днепре. Второй поход, с точки зрения В. А. Артамонова, был вынужденной платой правительства Софьи за мир с Польшей 1686 г. Оценивая его, автор, пожалуй, впервые сформулировал цели, которые хотело достигнуть правительство на минимальном уровне: заставить Крымское ханство отказаться от поминок и набегов. Важным, но заслуживающим конкретизации, стало также наблюдение, что экспедиции Голицына мало чем помогли Священной лиге[29].

Помимо В. А. Артамонова, из современных исследователей, чьи труды значимы для изучения истории Крымских походов, следует выделить А. П. Богданова. Его работы помогают получить представление о формах и содержании пропаганды русского правительства, призванной сформировать представление о военных акциях России у союзников по антиосманской коалиции. Кроме того, они содержат ряд интересных наблюдений о том, как воспринимало Крымские походы само русское общество[30]. Следует, однако, с осторожностью относиться к попыткам проецирования этих публицистических оценок на реальный ход военно-политических событий. В отличие от своих коллег, Богданов считал, что отряды «царственной печати оберегателя» (В. В. Голицына) смогли полностью выполнить в 1689 г. задачу блокады Крыма: «Политическая цель похода была достигнута: хан молил о милости и обещал “покориться под державу великих государей”»[31]. Последнее не находит подтверждения ни в дипломатических документах, ни в материалах Разряда.

Из работ зарубежных историков следует выделить монографии англоязычных русистов — Л. Хьюз (Великобритания) и П. Бушковича (США). Цели походов Л. Хьюз характеризует, основываясь на царских манифестах, подчеркивает, что Голицын стремился к славе завоевателя Крыма, а в оценке первого похода принимает точку зрения М. Н. Белова. Описывая обстановку под Перекопом с опорой на донесения Голицына, опубликованные Устряловым, исследовательница, тем не менее не сообщает содержание переговоров и считает, что военный аспект покорения ханства составлял основное содержание голицынской политики[32]. П. Бушкович считал, что первый Крымский поход по вине Голицына обернулся «позорным провалом», так же как, впрочем, и второй. Неудачу переговоров под Перекопом он связывает с отказом Голицына заключить предложенный ханом мир, поскольку якобы это противоречило союзу с Польшей[33].

Таким образом, Крымские походы и как часть Русско-турецкой войны 1686–1700 гг., и как самостоятельный ее этап до сих пор не изучены на уровне, отвечающем современному развитию исторической науки. Несмотря на конкретные факты, присутствующие в вышеупомянутой работе А.Х. Востокова, и свидетельства о переговорах 1689 г., содержащиеся в издании «Розыскные дела о Федоре Шакловитом…» и в опубликованных Н. Г. Устряловым отписках В. В. Голицына, в историографии по-прежнему отсутствует внятное понимание того, зачем В. В. Голицын ходил на Крым, какие цели были скрыты за пресловутой «ликвидацией крымской/османской угрозы» и какими средствами «оберегатель» планировал их добиться. Военные меры главнокомандующего воспринимаются чересчур буквально, их военно-дипломатический аспект либо игнорировался, либо рассматривался (переговоры 1689 г.) как некая случайность, побочное, вынужденное обстоятельство неудачной кампании. Отсутствие достоверных и подробных сведений о том, как вело себя Крымское ханство во время и после походов Голицына, вызывает веер конъюнктурных оценок от указания на важное международное значение якобы «бесславных» и «провальных» походов (тезис этот до сих пор жив в некоторых учебниках истории) до отрицания их существенного значения в борьбе Священной лиги против османов. Причем оценки эти в обоих случаях не подкреплены анализом конкретно-исторического материала.