Русское братство

На этот раз Степаненко напрямую попросил у Роберта Гавриловича совета. Что делать? Как найти убийц друга?!

— Так-с, — задумчиво произнес Селезнев. — Ты наговорил мне бочку арестантов Колешко, Богомолов, бандиты, рюкзак с долларами, Шмаков, жена Колешки, двое маленьких детей. Ты скажи, какая твоя цель?

Степаненко внимательно и с горечью в глазах посмотрел на Селезнева.

— Вижу, ты и сам толком не знаешь, чего ты хочешь, — пробурчал Роберт Гаврилович. — Видимо, ты хочешь просто очистить свою совесть, да? Или все же отомстить за друга?

— Я хочу восстановить истину…

— Нет, дорогой, — проговорил Селезнев. — Тебе стыдно за собственную беспомощность перед Ирой, женой убитого Колешки…

Степаненко не совсем уверенно кивнул.

— А может, в тебе играет подспудное желание завоевать сердце дамы. Ты как-то обронил, что Ира твоя бывшая пассия…

— Не совсем… — воспротивился Степаненко. И подумал: «Вот черт, в проницательности не откажешь… Знал бы, какую лунную ночь я провел с Ирой, вообще разложил бы на лопатки…»

— Ну, если не хочешь вернуть расположение женщины, это уже лучше… Кстати, она тебе сейчас не перестала нравиться?

— У меня были женщины и получше.

— М-да. Ладно, в любом случае толку от того, что ты станешь разворачиваться в Арсеньев-ске, не будет, — сказал Селезнев. — Колешку не вернешь. Кого-то упечь в тюрягу на скорую руку не получится. Все же, Максим, советую тебе пару раз съездить в академгородок, пошурудить там. Это успокоит тебя… А потом, потом пройдет время, все забудется… Скорее всего дело Колеш-ки — обычная уголовщина. Хуже будет, если тебе повезет…

— В каком смысле?

— Если ты натолкнешься на что-нибудь серьезное. В таком случае ниточки обязательно выведут в Москву.

— Значит, все-таки стоит этим делом заняться? Только вот как? Начальство категорически против.

— Да это тебя Шмаков заложил. За ним числятся кое-какие грешки, вот он и против того, чтобы кто-то лишний в его парафии шурудил. Вот что. Ты поезжай в Арсеньевск. На выходные. Пару раз съездишь, а там будет видно. Кстати, этот Богомолов — стреляный воробей. К нему присмотрись. Дам я тебе адресок одного человечка. Правда, он уже в летах. Он в деле, конечно, уже не помощник, но переночевать у него сможешь.

— А как, Роберт Гаврилович, расценивать последние слова Колешки…

— А?! Будущее России? Не знаю, — Селезнев пожал плечами. — Ученые всегда с таким, понимаешь, вывихом. Они более чем кто способны переоценивать собственные достижения.

— Алексей мне показывал действующий образец, — сказал Степаненко. — Не знаю, насколько он был эффективен…

— Допустим, — прервал его Селезнев, — твой друг и в самом деле что-то там изобрел. Допустим, что иностранцы «заказали» братве этот кристалл или что там у него было. Даже если они завладели опытным образцом, это ничего не даст. Саму технологию изготовления им не выкрасть… Не совсем серьезно все это.

Глава XXIV. Эльвира

Солнечный луч пробился через щель в шторах, подкрался к красивой спящей женщине и разбудил ее. Эльвира шумно вздохнула, понежилась и открыла глаза. Часы показывали половину десятого. Повернувшись на бок, Эльвира погладила плюшевого тигренка, лежавшего под боком. Как было бы хорошо, если бы поутру ее кто-нибудь так гладил.

Как ей не везет в последнее время. Несмотря на физическое здоровье, она чувствовала себя глубоко несчастной. Нет, она была замужем, но муж у нее был болен глупой и непорядочной болезнью. Его интересовали только маленькие девочки.

Эльвира прошла в ванную комнату, напустила воды и скользнула в нее. Вода едва не выплеснулась через край. Как давно она не была на юге, как давно у нее не было поклонника!

Она испытывала повышенную потребность в мужской ласке даже тогда, когда муж, скрывая свою редкую болезнь, жил с ней. Нельзя сказать, чтобы он не исполнял свои супружеские обязанности, но все происходило механически, без огонька, без задора. Он-то, вероятно, и выбрал ее в жены, уже зная, что у нее в первом браке не было детей. А когда они удочерили двоих девочек, уже больших, Эльвира поняла, что с сексуальной ориентацией мужа что-то не совсем в порядке. И однажды она застала его с одной из удочеренных.

Эльвира пыталась развестись, но он смог убедить ее, что это лишнее. Можно жить порознь и наслаждаться жизнью. Несмотря на свой порок, муж быстро продвигался по служебной лестнице. Она не знала, чем он там занимался, но у него всегда водились деньги, и деньги немалые. Он выстроил себе шикарную дачу, скорее не дачу, а настоящий маленький дворец, обнес ее высоченной металлической решеткой и занимался в этом дворце со своими маленькими стервами-прости-туточками тем, что могла породить его разнузданная и извращенная фантазия.

Единственное, что он требовал от нее — вести на людях себя как можно пристойнее. Арсеньевен — городок маленький, все на виду. Этим он ограничивал ее свободу в отношениях с мужчинами. Многие из знакомых и свободных мужчин просто боялись Эльвиры. Кому взбредет в голову иметь жену руководителя регионального управления ФСБ в любовницах?