Русское государство и его западные соседи (1655–1661 гг.)

Так как члены польско-литовской делегации совсем не стремились к разрыву переговоров, то 28 августа по инициативе польско-литовской стороны произошла встреча послов и комиссаров без участия посредников[496]. На этой встрече была окончательно достигнута договоренность, что стороны будут просить у своих правительств новых инструкций[497]. Комиссары даже согласились на то, чтобы вопрос об избрании царя был решен до того, как будет урегулирован вопрос о границах: «как за помощию Божиею то доброе дело его царского величества о обраний учинитца, и в то время они у его царского величества и о тех поступошных городех милости просить учнут»[498]. Это заявление, несомненно, говорило о стремлении членов польско-литовской делегации, среди которых преобладали литовские политики, к заключению мира (даже ценой избрания царя), чтобы литовские магнаты и шляхта могли получить обратно свои земли. Об этом же говорит и другой шаг, предпринятый комиссарами во время переговоров. Они заявили, что дают согласие на возвращение Русскому государству всех земель, утраченных им во время Смуты, включая такие центры, как Новгород-Северский и Чернигов, при условии, как отмечалось в дневнике Бжостовского, «чтобы нам была возвращена вся Украина»[499]. Действуя так, комиссары явно превысили свои полномочия, за что подверглись критике даже со стороны одного из своих коллег[500].

Одной из причин уступчивости были приходившие известия об успехах русских войск и скором падении Риги. 1 сентября н. ст. К. Бжостовский отметил в своем дневнике, что русские войска уже осадили Ригу «и что жители хотят сдаться царю, а графа Магнуса в город не пускают». Другие известия говорили о его поражении в борьбе с русскими и даже гибели[501]. Предпринятые шаги не привели к намеченным целям. Уступки такого объема не могли удовлетворить русскую сторону. Переговоры прервались, обе стороны стали ждать инструкций. О ходе переговоров царя под Ригой известили в двух подробных отписках, охватывавших описание всего хода переговоров с 22 по 28 августа[502].

Реакцию на полученные сведения отразил текст грамоты, отправленной «великим» послам 13 сентября со стряпчим Кириллом Пущиным[503]. Послы должны были настаивать на принятии предложений, отправленных им 25 августа. Однако советники царя считали возможным, что послы Речи Посполитой «откладывать не похотят» и не согласятся на то, чтобы представители Польско-Литовского государства ехали для переговоров в Москву. На этот случай «великим» послам были отправлены новые указания.

Послы должны были снова повторить предложение об избрании Алексея Михайловича преемником короля Яна Казимира при его жизни, но при этом были указаны и некоторые конкретные условия такого соглашения. От имени царя великие послы должны были обещать, что Алексей Михайлович подтвердит все «права» и «вольности» шляхты, выдав ей «диплом» соответствующего содержания, и не будет изменять традиционные порядки иначе как по решению сейма. Царь обещал также освободить всех пленных, вернуть захваченные пушки, заключить с Речью Посполитой союз («случение сил и войск») против Карла Густава, Фридриха Вильгельма и других врагов Речи Посполитой. Царь также обязался передать «ныне во владенство королевскому величеству» земли в Ливонии «по Двину реку по Курлянской стороне». Имелись в виду польские владения в Ливонии, занятые сначала шведами, а затем — русскими войсками во время похода 1656 г.

Но главное место среди предложений царя занимало обещание, после того как сейм примет решение о его избрании и оно будет соответствующим образом оформлено, «уступить королевскому величеству и Речи Посполитой стольный город Вильну и Княжество Литовское». Это, однако, не означало, что Алексей Михайлович был готов согласиться на возвращение к границам Речи Посполитой перед Смутой даже на территории Белоруссии. В грамоте не только подчеркивалось, что «Белая Русь» должна остаться под властью царя, но и были приведены очертания ее западной границы с Великим княжеством Литовским. Украина («гетман Богдан Хмельницкой с Войском Запорожским з городами и з землями») также должна была войти в состав Русского государства. Если бы на предложенные условия комиссары Речи Посполитой не согласились, следовало вернуться к первоначальным предложениям — заключить соглашение о войне против шведов с обязательством не заключать сепаратного мира, а переговоры об избрании царя на польский трон перенести в Москву.