Русское иго, или Нашествие ушкуйников на Золотую Орду

На севере «центром международной торговли в средневековой Европе была Балтика. Долгое время ведущее положение в торговых связях Балтики занимал остров Готланд, находившийся почти в центре Балтийского моря и в политическом отношении практически не зависимый ни от одной из Прибалтийских стран. На протяжении X–XII столетий он был промежуточной «станцией» на торговых путях Балтийского и Северного морей. Тесные торговые отношения связывали в XI–XII веках Готланд с Новгородом, что привело к образованию торговой фактории готландцев в Новгороде и гостиного двора новгородцев на острове»[52].

Новгородцы не довольствовались достигнутым. Они постоянно расширяли свои торговые контакты.

«В XIV веке новгородские купцы достигали на своих судах берегов Дании и Фландрии, ганзейских и скандинавских городов, Англии и даже Франции. Через Владимиро-Суздальскую землю по Волге Новгород был связан с мусульманским Востоком и Закавказьем. На северо-востоке новгородцы вышли к Белому морю и Ледовитому океану. Путь «из варяг в греки», шедший по Волхову и Днепру в Черное море, надежно связывал Новгород Великий с Византией»[53].

С течением времени Великий Новгород, без всякого преувеличения, стал одним из крупнейших центров мировой торговли.

«О широте торговых и культурных связей новгородцев можно судить, нанеся на карту конечные пункты их путешествий с торговыми целями. На западе это будут Ипр во Фландрии, Любек в Германии, Висби на Готланде; на юге-востоке — Астрахань, на юге — Киев, на Черном море — Аккерман, Константинополь; на северо-востоке — Северный Урал. Такие отдаленные торговые связи в Средние века имела только Венеция, ганзейские же города ограничивались сравнительно узкими пределами Балтийского и Северного морей»[54].

Да, торговля в Новгороде процветала, но историки подчеркивают: любят упрекать Великий Новгород за якобы царствовавший там дух торгашества. Однако никакого повального увлечения торговлей в Новгороде не существовало. Купцы составляли совсем небольшой процент от общего числа населения. Элита республики, бояре, были землевладельцами, подавляющая часть городского населения — ремесленниками.

И ушкуйники во времена благоприятные для торговли становились людьми просто незаменимыми.

Новгородские купцы сполна использовали выгоды, которые им представляло очень удачное месторасположение Новгорода, находившегося на перекрестке торговых путей. Разве можно новгородцев за это упрекать? Конечно, нет. Как нельзя упрекать и за то, что в их руках оказались изобильные дары новгородской земли — пушнина и воск, товары столь необходимые для людей Средневековья. Новгородские купцы занимались тем, что в их среде обитания могло принести максимальную выгоду…

* * *

В Новгороде ничто не совершалось без благословения и участия духовенства. Касалось ли это и торговли? В полной мере. Разве сфера торговли имеет нечто общее с церковью? Имеет, если коммерцией занимаются православные люди, которые ничего не делают без церковного благословения.

«Успешное развитие средневековой торговли в Новгороде находилось в тесной зависимости от покровительства и помощи Церкви, представители которой активно стимулировали экономическое развитие Новгородской республики. Торговый суд и контроль над мерами (соблюдение эталонов) были в ведении Новгородского архиепископа. Участие Церкви в контроле за правильностью торговых операций являлось лучшим залогом их успешного осуществления. Особенно значительна была роль новгородского владыки в международной торговле. Начиная с XIV века без его санкции торговые договоры Новгорода считались недействительными»[55]. Иностранные купцы очень ценили то обстоятельство, что торговля в Новгороде находилась под контролем именно архиепископа. Это делало ее более честной, предсказуемой и защищенной от политической конъюнктуры[56].

Вот так переплетались в Новгороде материальные и духовные составляющие жизни, миновать воздействие которых не могли и ушкуйники…

* * *

Но существует еще один аспект, который отмечал упомянутый выше историк и публицист С. В. Шкунаев: