Русское сектантство

Таким образом, политика в отношении духоборцев в правление Александра Павловича носила терпимый характер и даже, более того, имела цель предоставить им необходимые условия существования в Российской империи. Духоборцы, конечно, были благодарны императору, но не забывали и про свою веру, по которой они не могли служить в армии. А это не совсем нравилось правительству, и за провинности духоборцев все же забирали в армию[196]. В этом было повторение политики предшественников императора. (Еще в конце XVIII века, например, только на Азовской крепости служило 38 духоборцев.) Но в целом политика в отношении духоборцев была снисходительной, и их старались не беспокоить. Подобную политику можно рассматривать как одну из первых попыток установить веротерпимость в России. Конечно, православная церковь удерживала ведущие позиции, и это было отмечено в законах Российской империи[197]. Но главное, по мнению императора, было сделано − секты и старообрядцы перестали преследоваться. Фактически это был первый шаг к полной религиозной свободе. Подобные меры должны были идти параллельно с проведением либеральных реформ, которые в начале царствования разрабатывал Негласный комитет. В течение своего царствования Александр Павлович пытался достичь заветных идеалов − дать народу либеральные и религиозные свободы, но навязывая их сверху. Но жизненные реалии постоянно мешали сделать это. Например, в отношении данной секты постоянно приходилось считаться с мнением православного духовенства, которое позиционировало ее как небезобидную и даже враждебную. Православная церковь была опорой власти, и с ней в первую очередь надо было считаться в отношении сект. Также и в решении других вопросов император во многом был зависим от взглядов окружения, в том числе и старых екатерининских вельмож, убежденных консерваторов, которым были чужды либеральные порядки и свободы, особенно религиозные.

«Тамбовский пророк» Семен Уклеин и движение молокан

Правительственная полтика в отношении молокан перекликалась с политикой по отношению к духоборцам. Принципы существования этих сект схожи и, следовательно, вызывали одинаковую реакцию. Учение молокан не вызывало опасений у правительства: во-первых, о нем недостаточно было известно, во-вторых, оно не содержало ничего преступного. Рассмотрим конкретнее, что представляет собой их учение.

Молокане признают Библию, но делят ее по-своему, на 5 частей[198]:

− закон с обрядами и постановлениями;

− история евреев;

− философия;

− пророчества;

− беллетристика.

Такое деление расходится с традиционным. Например, христиане (не только православные) делят Библию на Ветхий и Новый Завет, а те, в свою очередь, состоят из книг, которые уже давно имели свои общепринятые названия.

Молокане не признают ни крещение, ни миропомазание, ни причастие, ни покаяние, ни священство, ни елеосвящение, ни брак[199].

Что касается догм, которые они признают, то главная из них − учение о Троице: Бог − есть Дух в трех лицах: Отец, Сын, Дух Святой. Сын Божий и Дух Святой хотя и единосущны Отцу, но не равны Ему в Божественном достоинстве. Сын Божий для спасения рода человеческого безсеменно родился от Девы Марии. Но плоть его не человеческая, но такая, как у архангела Рафаила. Кроме Христа нет пастырей.

Выше мы говорили о том, что молокане отвергали обряды. Теперь объясним, почему. Крещение, по их мнению, состоит в покаянии друг перед другом. Покаяние происходит по Псалмам царя Давида из Библии. Причастие не признают в том виде, какое оно у православных. По их догме: кто боится Бога и хранит заповеди Его, тот и причастник[200].

Церковь у них может быть в любом месте, т. е. где состоялось собрание верующих. Возможно, этим они подражали первым христианам, либо подобное явление − влияние протестантизма. Но скорее всего, они сами пришли к этому. Еще одно отличие молокан от православных в том, что они не поклоняются образам (иконам), а поклоняются только Невидимому Богу.