Русское варенье

НАТАЛЬЯ ИВАНОВНА. Какая странная идея! Выше моего понимания… Бабушка Аня варила варенье. Но тогда была своя вишня. И была прислуга. В этих самых тазах. Да-да… В этих самых медных тазах. Снимали пенки… Какие были пенки! И прилетали осы. Весь сад гудел от ос… Теперь почему-то ос не стало.

МАРИЯ ЯКОВЛЕВНА. Почему же странная? Это хорошая идея. Леля все посчитала. Если каждую баночку продавать по десять долларов…

ЛИЗА. Маканя! Так мне ехать или нет? Если банки не готовы, я не поеду… А то как в прошлый раз, куплю – и все пропадет…

МАРИЯ ЯКОВЛЕВНА. Леля! Так банки готовы?

ЕЛЕНА. Посмотри в доме, в чулане…

НАТАЛЬЯ ИВАНОВНА. Меня однажды осы покусали. Или это были пчелы?

МАРИЯ ЯКОВЛЕВНА. Двести граммов – десять долларов. Килограмм – пятьдесят. Десять килограммов – пятьсот. А на трех тазах я могу варить девять килограммов в день. Даже десять. Есть смысл.

НАТАЛЬЯ ИВАНОВНА. И сколько же вы уже сварили?

МАРИЯ ЯКОВЛЕВНА. Тридцать восемь килограммов. Одна тысяча девятьсот долларов.

НАТАЛЬЯ ИВАНОВНА. Какая же ничтожная у нас плата за интеллектуальный труд… Я сижу за машинкой с утра до ночи. Тружусь как ломовая лошадь… Тридцать восемь килограммов варенья…

ЛИЗА. Так посмотри сама. Я не знаю, где банки. Мое дело – транспорт. На мне ягоды и сахар.

МАРИЯ ЯКОВЛЕВНА. С сахаром осторожнее, Лизик…

ЕЛЕНА. А я рисую этикетки! Акварельные этикетки! Ручная работа! Хэндмейд!

Елена идет в дом, гремит там банками.

НАТАЛЬЯ ИВАНОВНА. Странно все-таки… Варить варенье на продажу… Впрочем, всякий труд почетен. Бабушкина сестра Александрии после революции пекла пирожки и продавала их на Сенном рынке. А ее бабушка, в свою очередь, была фрейлиной Ее Императорского Величества…

Наталья Ивановна уходит в дом, откуда немедленно доносится стук машинки. Елена выходит из дома и выносит поднос с маленькими пустыми банками.

ЕЛЕНА. Вот. Это все, что есть. Их надо простерилизовать. По крайней мере помыть. Лиза, банки тоже надо купить.

МАРИЯ ЯКОВЛЕВНА. Этого мало. На десять килограммов варенья необходимо пятьдесят двухсотграммовых баночек.

ЕЛЕНА. Здесь одиннадцать. Значит, надо прикупить.

МАРИЯ ЯКОВЛЕВНА. Чудесный рецепт я нашла – царское варенье из крыжовника. (Листает книгу, снова читает.) Вот. Снять зеленые ягоды самые крупные, после полудня, когда роса обсохнет… Не какой-нибудь там конфитюр, или английский джем, или французский мармелад… Настоящее русское варенье!

ЛИЗА. Я банки покупать не буду. Пусть Константин хоть что-то сделает. Сходит на станцию и купит.

МАРИЯ ЯКОВЛЕВНА. Поставь самовар, деточка.

ЕЛЕНА. Причем тут Костя? У него рука! Человек шесть недель пролежал в больнице, чуть не загнулся от заражения крови, и я пошлю его банки таскать?

ЛИЗА. Ну да, я могу мешки с сахаром таскать, и ящики с вишней, а Константин не может!

КОНСТАНТИН (из палатки). У меня рука!

ЕЛЕНА. Я рисую этикетки! Мои этикетки стоят дороже варенья!

МАРИЯ ЯКОВЛЕВНА. А у Лизочки диабет и порок сердца!

По дорожке к дому идет Семен.

СЕМЕН. Здравствуйте! Рано встаете… Раньше-то до полудня все спали…

ЕЛЕНА. Привет!

МАРИЯ ЯКОВЛЕВНА. Доброе утро, Семен. Лизик, поставь самовар!

ЛИЗА. Я же на рынок собиралась…

МАРИЯ ЯКОВЛЕВНА. У тебя лучше всех получается. Поставь, детка…

ЛИЗА. Вот беда какая – все у меня лучше всех получается… (Возится с самоваром.)

СЕМЕН. Андрей Иваныч не приезжал?

МАРИЯ ЯКОВЛЕВНА. Звонил. Сегодня приедет. А когда вы начнете ремонт, Семен?

СЕМЕН. Марь Яковлевна! Да я хоть щас! Как щас – так сразу. Бригада есть. Аванс даете – и вперед!

МАРИЯ ЯКОВЛЕВНА. Вы бы сделали ремонт, мы бы сразу сдали квартиру, и пошли бы деньги… Расплатились бы потом… Свои люди – сочтемся…

ЕЛЕНА. Маканя, не лезь! С Семеном уже договорено.

СЕМЕН. Оно да… А когда же Андрей Иваныч-то?

Самовар пыхтит, над ним колдует Лиза. Раздается мяуканье.

МАРИЯ ЯКОВЛЕВНА. Надо кошку покормить. Лизик! Там сосиски испортились, отдай Мурке.

СЕМЕН. Чтой-то у вас все сосиски портятся. Как ни приду все сосиски испортились.

МАРИЯ ЯКОВЛЕВНА. Семен! Так у нас один только телефон еще работает. А холодильник-то не работает – электричества нет.

СЕМЕН. Воздушку бы надо от конторы перекинуть. Но смысла нет. Дома-то все пустые… Нет, считай, никого. Все дачи продали, съехали.

МАРИЯ ЯКОВЛЕВНА. Да куда съехали-то?

СЕМЕН. Как куда? За границу! Кто в Америку, кто в Израиль! А Исламбековы в Турцию! У них за границей все давно в полной комплекции. Вы одни остались… Чего вы здесь сидите?

МАРИЯ ЯКОВЛЕВНА. Не будем об этом!

ЛИЗА. Все съехали, а мы не съедем. У нас тут гнездо. Родовое.

ЕЛЕНА. Готов чай?

ЛИЗА. Готов. Чашки ставь.

Елена выносит из дома чашки, два батона хлеба и баночку варенья.

ЕЛЕНА. Ну, тащи самовар и маму зови. Садись, Семен, попьешь чаю с нами.

СЕМЕН. Чай не водка, много не выпьешь.