Русское видео

Полиция не стала слишком суетиться. Убийство между советскими олим — дело не редкое. Сами разберутся. Из дома Нельсона — напротив, только вход за углом, с соседней улицы, — набежало зевак, каких-то молодчиков. Следы затоптали, да и какие после взрыва следы? Выскочивший на хлопок охранник Нельсона вблизи места взрыва не видел ничего подозрительного. Ни человека, ни, что еще более странно, — машины.

Нельсон рвал и метал. Его подручные работали в поте лица, но никаких намеков на истину обнаружить не удавалось. Пострадал в суматохе и Илья. По счастью, как он всем сообщал, всего лишь материально. Удачливый контрабандист, которого они ждали с Нельсоном, видимо, решил не рисковать. Полиция, гарь, толпа, труп… И все это неподалеку от машины Ильи, которая служила ориентиром — в «месте спокойном, у тихих людей».

Как потом выяснилось, владелец антиквариата и в «Шератон» не вернулся. Оставил туалетные принадлежности, в том числе и особые немецкие ножнички для стрижки усов, на сувениры обслуге.

Илья едва не плакал от огорчения. Нельсону же было не до этого. Что все эти мелочи рядом с самой страшной потерей — последнего кровного наследника! Дело неминуемо и уже, видимо, вскоре уйдет в чужие руки.

О погибшем Грише забыли быстрее, чем об Ароне. Уж больно он был неприметным, этот дотошный счетовод — как мелкий ночной хищник, питающийся кровью спящих.

Заславских впрямую случившееся не коснулось. Не одна пара глаз сразу после взрыва видела, как ошарашенно озиралась выскочившая из машины испуганная Елена. Она была вне подозрений — не могла ни при каких обстоятельствах успеть, сунув в дверь гранату, вернуться к машине. Кто-то заметил мелькнувшую на задах фигуру высокого мужчины в сером. И это все. Не помогла и объявленная Нельсоном награда. Как друзья Гриши, так и его враги имели довольно прочное алиби.

Однако Нельсон резко изменил отношение к Илье. Стал холоден, сух, единственный глаз горел жестким огнем. Илья превратился для него в живой символ того дня, когда погиб племянник. Прихвостни Нельсона передали совет пореже попадаться старику на глаза.

Поняв, что здесь ловить нечего, Илья, прежде старавшийся почаще как бы ненароком оказаться в поле зрения Якова Моисеевича, резко оборвал все контакты, верно расценив предупреждение.

Елену никто не трогал. Панель есть панель. Так же фланировали в шортах гуляющие по набережной, поглощая пиво и мороженое, лениво разглядывали красивых женщин. Приценивались.

Словом, все вошло в колею, разве что стало чуть меньше надежд и ожиданий. Угрюмо смотрел Илья. Елена, выпив вечером, хохотала и издевалась над его работой на стройке.

Что оставалось? Не перебираться же в киббуцы — это самое удачное воплощение коммунизма на земле. Иерусалим — не худший из городов. Другое дело — кто ты в этом городе, сердце древней земли.

Все держалось на Елене, на ее красоте и живости, но этот капитал явно начинал таять. А тем временем к Илье подкралась другая беда. Обязательная служба в армии. Не шутка в стране, все время балансирующей на грани войны. Поэтому, не особенно афишируя свое решение, ни с кем не прощаясь, заручившись гостевым вызовом, Заславские собрали вещички и вернулись в Союз, испытав заметное облегчение.

Все вокруг было привычно. Родина, казалось, приняла их.

III

Проработка и накопление материалов по делу об убийстве бывшего советского гражданина, а ныне подданного Израиля заняли массу времени, еще больше было переведено бумаги, но результат получился ничтожный. Преступником, по сути, был любой из ужинавших роковым вечером в «Старой таверне», но кто именно совершил это убийство?

Время, чтобы пробраться через фойе в кабинку, где обнаружился труп, было у каждого, даже у супруги убитого. Вполне реально — Люкин и Штерн курили на свежем воздухе у черного хода за кухней, а Левин почивал в кресле за столом.