Русскому об Азербайджане и азербайджанцах

При роспуске СССР такой войны не было. Однако, хотя ни одна из пятнадцати республик не вышла из СССР совсем без синяков, для нескольких из них обретение независимости имело кровавое продолжение. Самый тяжкий жребий выпал на долю Азербайджана: война с Арменией и утрата Нагорного Карабаха. Помимо прямого и непосредственного зла, один из главных отрицательных результатов этой войны — омрачение азербайджанско-русских отношений.

Мы вынуждены с тяжелым сердцем констатировать: промежуточный итог этой региональной войны (имеющий далеко не региональное значение!) во многом был определен позицией горбачевского СССР, предательской по отношению к Азербайджану. Можно ли было ждать хотя бы беспристрастия от человека, так и не научившегося произносить слово «Азербайджан». Он выговаривал его как «Айзебарджан».

Конфликт можно было смягчить и локализовать, не допустить до кровавой фазы, найти разумный компромисс — такие возможности просматривались поначалу не раз. Вместо этого позднекоммунистический режим поддержал, в том числе военной силой, одну из сторон конфликта, армянскую. По сведениям Народного фронта Азербайджана (они, правда, не всегда точны), с участием внутренних войск МВД СССР из Армении было выселено около 200 тысяч азербайджанцев, при этом погибли 216 мирных жителей.

Речь не о том, что азербайджанцы были ангелы, а армяне во всем неправы. Зла и насилия было достаточно с обеих сторон. Речь о том, что Кремль не пожелал даже вникать в вопрос: кто запустил колесо насилия? Речь о том, что вторая сторона конфликта, азербайджанская, была не раз предана. Не русский народ, конечно, мнением которого никто не поинтересовался, но именно позднекоммунистический режим предал верных друзей и искренних союзников России, отплатив им черной неблагодарностью.

О карабахском конфликте

К сожалению, армянские политики, рассуждая о самоопределении нации, ссылаются на резолюцию ООН и Хельсинский договор и тем самым вводят мировое сообщество в заблуждение. Данная резолюция не имеет никакого отношения к Нагорному Карабаху, так как у армянского народа есть свое государство — Республика Армения. Во многом благодаря тому, что новая, советская, власть устанавливала на Южном Кавказе свой так называемый «национальный мир», армянские сепаратисты, вопсольтзовавшись неразберихой революционной годины, заметно расширили границы уже Советской Армении за счет Азербайджана и Грузии.

Им, то есть армянским сепаратистам, было уже тесно в пределах Иреванской губернии. Все конфликты, создаваемые в тот период, носили чисто сепаратистский характер, так как армянские нациоанлисты на протяжении долгого времени всегда стремились к расширению своей территории за счет соседей.

В современном глобальном мире, когда Европа объединется, а во многих странах мира, в том числе и в России, мирно продивают нации и народности, сепаратизм такого рода приводит мир на тропу войны и трагедии.

Одна из причин распада СССР

Бывают события, провидеть которые невозможно. Ни один футуролог, ни один звездочет в мире не предсказал, когда и как рухнет советская власть. Главное, как. И в самую затейливую голову не мог придти сценарий 1986–1991 годов.

Коммунистический режим выглядел несокрушимым даже в глазах тех, кто хорошо знал его трещины и пустоты. Именно эта иллюзия навела Горбачева на мысль допустить свободное обсуждение любых вопросов: ведь непопулярные меры стали во второй половине 80-х неизбежны, но поняв смысл этих мер, люди их примут — так думали в Кремле. Поскольку свободное обсуждение невозможно в условиях цензуры, Горбачев отважился на ее ослабление, а затем и отмену. Он почему-то решил, что общественная дискуссия сосредоточится на улучшении социалистического проекта.

В действительности же, гласность почти сразу нанесла этому проекту смертельный удар, о чем почти никто еще долго не догадывался. Горбачев не учел, что советская пропагандистская машина никогда не работала в дискуссионном демократическом режиме. Свобода слова быстро выявила ее дряблость и нетренированность. У ее зубастых оппонентов были непобиваемые доводы, выработанные бесконечными кухонными спорами, сам- и тамиздатом, лагерями, эмиграцией. Советскому агитпропу было нечего противопоставить этим доводам, он лишь обреченно и неуклюже отмахивался.

Но если бы дело ограничилось только этим! Нет, заглушая демократов, с каждым месяцем все громче звучали голоса борцов за «историческую справедливость», сливаясь в ликующий ослиный хор. Его следовало воспринять как сирену тревоги, но поначалу это мало кто понял. Если бы Старая площадь, еще не совсем утратившая власть, уделила чуть больше внимания материалам, которыми стали все гуще заполняться журналы, газеты и экраны в союзных республиках (многие из них были органами местных ЦК КП!), это, возможно, привело бы ее в чувство, но она уделяла его чему-то другому.