Рута

— В лэс… огон…ведм жечь… — одной рукой существо замахало в сторону леса, а другой ловко выхватило у ведьмака хлеб и почти целиком запихало в рот.

— Ладно.

Геральт разжал пальцы и не то ребенок, не то зверь словно хорь юркнул в свою нору. Вскочив в седло ведьмак во весь опор поскакал в указанном направлении. Очень скоро в темноте среди деревьев и кустов замелькали желтые языки высокого пламени. Дабы не сразу обнаружить себя, он спешился, привязал кобылу и осторожно подкрался к большой лесной поляне, полной народу от мала до велика.

Посреди поляны пылал большой костер, над ним возвышалось сооружение похожее на висилцу, с петлей закрепленной на маленькой высокой платформе. На площадке, размахивая руками и шепча что-то непонятное, стоял упитанный старик не высокого роста, одетый в длинный красно-желтый балахон. Закончив бубнить, священник скомандовал двум крепким помощникам, стоящим немного поодаль у телеги:

— Давай ее!

Стащив с воза большой извивающийся куль, парни волоком подтащили его к платформе и развязали стягивающие его веревки. Из мешка показалась женская голова с растрепанными темными волосами. Сердце ведьмака сжалось, руки сами потянулись к мечу. Женщина мотнула головой и волосы приоткрыли лицо, красивое, но чужое. Геральт вздохнул с облегчением, выпрямился и выбрался из укрытия, оказавшись за спинами зрителей. Растолкав кметов, он вышел к костру, бесцеремонно разглядывая священника и его жертву.

— А ты еще, кто такой? — грозно сдвинув седые брови, спросил старик.

— Геральт из Ривии. Мне нужен ночлег, — он достал из-за пояса мешочек с деньгами, — и если найдется работа для ведьмака, было бы не плохо.

Звон монет в мешочке, заставил глаза священника святиться особенным, ни с чем не сравнимым блеском.

— Ночлег у меня в хате самый лучший, — поспешил старик заполучить постояльца, — а что до работы, то опоздал ты маленько. Ден десять назад, ведьмачка с дитем и кормилицей у нас ночувала, так жряка да еще одно чудище болотное зарубила. Да… уж уходить хотела, а тут лесное чудо объявилось, она и пошла на него, да только не вернулась… и чудо тож пропало, видать порешили они друг друга. Правда сколь не искали, так тел и не нашли.

— А кормилица с ребенком? — ведьмак попытался придать своему голосу безразличный тон, хотя горло сдавило так, что стало тяжело дышать.

— Два дня ждала, а потом как в воду канула, только одежа осталась.

— Ладно. Где твоя хата? Пойду, не буду вам мешать.

— Крайняя самая, что на въезде, — махнул старик рукой, указывая направление.

Геральт сделал несколько шагов, посмотрел на обреченную женщину. Она стояла гордая и высокомерная, не обращая внимания ни на связанные руки, ни на путы на ногах.

«Действительно чародейка», — мысленно отметил ведьмак.

Пройдя еще немного, он развернулся и вплотную подошел к священнику.

— Это, конечно, не мое дело, — почти шепотом проговорил он, — Зачем ты ее жечь-то собрался?

— Так ведь ведьма она. Предатель Творителя! Огнем чистить надыть.

— Я слышал: в Сехтсенге граф Гувот за каждую настоящую ведьму по двести золотых дает.

— Сколько!? — у старика от изумления чуть глаз не выпал.

— А ты говоришь: огнем надыть, — усмехнулся ведьмак. — Буду ждать тебя во дворе, лошадь сам поставлю.

* * *

Вскоре Геральт снова стоял у того дома, где под хлевом обитало странное существо. Достав из сумки немного сыра, он поводил им у норы и отошел. На сей раз детеныш, не стал бросаться и визжать, а осторожно вылез, сам убрал волосы с лица и протянул грязные руки с отросшими ногтями к еде.

— Э, нет, — улыбнулся ведьмак, убирая сыр за спину. — Сначала ответь на вопросы.

Существо закивало, жадно сглотнув.

— Ты кто такой? И почему живешь в норе?

Найденыш сморщил лоб, с трудом вспоминая слова. Несколько раз открывал рот, что бы что-то произнести, но потом снова закрывал и хмурился. Геральт опять показал ему сыр.

— Баха, — ткнул себя грязным пальцем в грудь детеныш. — Эл… э…

Он отодвинул волосы и показал длинное заостренное ухо.

— Эльф?

Баха утвердительно закивал, обнажив в улыбке мелкие эльфьи зубы.

— Ты не видел, куда подевался ребенок в корзине?

Маленький эльф затрясся и если бы ведьмак снова не провел сыром под его носом, то непременно сбежал бы обратно в нору.

— Вок… лэс… — Баха встал на четвереньки и страшно зарычал, потом завыл, затем словно схватив в зубы невидимую корзину, сделал вид, что бежит.

— Волк или волчица унесла ребенка в лес?

Снова закивав, эльф задрал голову к луне и завыл, указывая пальцем в сторону леса.

— Ты слышишь, как она воет там по ночам. На держи.

Отдав ему сыр, ведьмак задумался:

«Значит Дийкстра отправил с Рутой оборотня. Ну, что ж, учитывая особенности ребенка, в лесу с волчицей он в безопасности. Куда же подевалась Рута? Надо…»

Доживав сыр, Баха подкрался к ведьмаку и осторожно дернул его за рукав.

— Чего тебе?