Рута

Ведьмачка направила коня в сторону ельника. Необыкновенной красоты вороная кобыла, зацепилась поводьями за сук и судя по следам провела здесь всю ночь, а может и не одну. Как только Рута отцепила поводья, кобыла быстро отбежала на безопасное расстояние.

— Надыть ее изловить, а то опять сбежит!

— Не надо! Она сама пойдет за жеребцом, — успокоила парня ведьмачка, снова выезжая на тропу. — Давай уже побыстрее поедем, мне не терпится выспаться!

* * *

В деревню въехали, когда уже смеркалось. Детвора, завидев их, загалдела еще громче, и тут же облепила со всех сторон Митюна, косясь на ведьмачку, которую явно побаивалась. Рута отвела коня в конюшню, вслед за ними пошла и кобыла Цири, увидев сено, сразу принялась его жевать.

— Фу ты, ну ты! Пришла родимая! — Карик влюблено уставился на лошадь.

— Дай ей овса и воды, — сказала ведьмачка, снимая с кобылы седло и узду. — Где Марат?

— Уехал. Стало быть, по делам уехал. Велел, не беспокоиться!

Рута и не думала беспокоиться. Выйдя из конюшни, сразу направилась к заветной постели.

Цири лежала на боку и рассматривала гравюры какой-то книги. Появление ведьмачки вызвало у нее бурю эмоций.

— Ну, как видела его? Убила? — раскрасневшись, завалила ее вопросами. — Правда, большой?

— Огромный! И знаешь, если бы не нанесенная ему тобою рана, не известно, как бы еще все закончилось! — немного преувеличила Рута, снимая с себя верхнюю одежду. — Как ты себя чувствуешь?

— Хорошо. Думаю завтра или послезавтра уже смогу сидеть в седле. Только вот Кэльпи пропала!

— Она в конюшне, пришла вместе с нами, — зевая и натягивая, до подбородка одеяло, успокоила ее Рута.

— Спокойной ночи. — Цири задула свечу и тоже забралась под одеяло. — Спасибо тебе за все.

Но ведьмачка уже спала, чему-то, сладко улыбаясь во сне.

* * *

Выспавшись за два дня, Цири проснулась рано. Рассвет только занимался, и комната еще была погружена во мрак. Рута спала рядом на спине, и ее профиль хорошо выделялся на фоне светлеющего окна. Прямой небольшой нос, загнутые длинные ресницы, рассыпанная по подушке туча волнистых волос. Девушка тяжело вздохнула. Чем-то она напоминала ей Местле! Нельзя сказать, что бы они были похожи внешне, но что-то во взгляде, в интонации, даже в усмешке неуловимо вызывало в памяти образ, который давно следовало забыть.

Прошло столько лет, а Цири так не смогла познать радости любви с мужчиной. Она старалась, забыть все, что с ней произошло раньше, и по совету матери, попытаться увидеть достоинства в представителях противоположного пола, но неизбежно каждый мужчина, так или иначе напоминал ей Бонарта, и каждая женщина отнесшаяся к ней тепло, непременно вызывала в памяти Местле.

Йеннифэр советовала ей получше прислушаться к себе, обратить внимание на свои чувства и если возникнет хоть малейшее влечение, не заглушать его, дать ему свободу, пусть вырастет в большое желание и тогда все получится. Но в том то и была вся проблема, что не могла она освободить свои чувства, хотя несколько раз, действительно, испытывала нечто похожее.

Пережившая за несколько лет столько, сколько другие люди не видели и за всю жизнь, Цири никак не могла избавиться от призраков прошлого. Молодые люди казались ей пустышками или напыщенными болванами, а мужчины более старшего возраста либо похожими на самый страшный кошмар, либо не идущими не в какое сравнение с Геральтом. Как раз второе и заставило ее отправиться в Каэр Морхен.

Чародейка всегда, ей советовала не спешить, потому что если она ошибется и партнер попадется грубый и неопытный, то девушка, возможно, уже никогда не захочет мужчину. Глядя на Геральта, Цири пришла в голову мысль, что раз мужчины вызывают у нее неприятные ассоциации, то надо постараться заменить их приятными. Например, попытаться увидеть в них, хотя бы слабое сходство с ним. Это был приговор! Не один встреченный ею мужчина, кроме Эскеля, не был похож на отца! Даже внешне отдаленно никто его не напоминал, а уж обо всем остальном, вообще, не было и речи. Поэтому она решила отправиться в пристанище ведьмаков и попытаться повнимательней присмотреться к Эскелю. Он очень похож на Геральта, только шрам на лице. Ну и что, у нее тоже шрам во всю щеку! К тому, же вряд ли он груб и неопытен, если вспомнить горящие блаженством глаза Трисс, когда она с ним выходила из беседки на свадьбе родителей. В то далекое время, когда она еще была той милой и доброй сестренкой. Как же быстро все меняется! Близкие люди становятся чужими, а новые знакомые и друзья очень редко становятся по настоящему близкими, от чего в душе и образуется пустота.

Как тот рыцаренок, который увязался с ней странствовать. По его словам, он ее боготворил и был влюблен безрассудно! А однажды, когда он пропал, и она обшарила все окрестности в его поисках, проплакав два дня, думая, что он убит, а оказалось, что он прекрасно провел время в борделе. Она, не задумываясь, вышвырнула его обратно в его мир, и сама забыла туда дорогу, но с тех пор старалась не подпускать ни кого к себе близко, тем более мужчину.