Рутина

За три дня квартира Секси была отмыта, был создан паблик «вк», в котором привлекались донаты и актеры, придуман дизайн (Оксана сделала логотипы и общее оформление), довинчен сценарий первой серии, сверстаны книги: дебютный роман Секси и моя книга «Птичья гавань», которая должна была стать одновременно и реквизитом – первой книгой, которую издадут наши персонажи. Еще какие-то мелочи: нашелся офис, куда меня пустили работать, я забил два концерта в поддержку проекта «Русский лес» – в Москве и СПб. Также мы репетировали по паре часов в день, ходили с Секси на турники и пили огромное количество портвейна.

– Мне кажется, это круто, что ты совершенно не похож на меня, – говорил я. – Не понимаю, почему мне досталась такая внешность. Обезьяна, альфач с бенаффлековским подбородком. Я должен был выглядеть как ты: ухоженный парень с темными волосами, интеллигент с дефектом речи, постоянно думающий о болезнях, бабах и микробах. Ты отлично справишься.

– Это странно, у меня и в мечтах не было сниматься в кино. Но пусть так.

– В любом случае это на пользу твоей книге.

– Скорее бы уже ее увидеть. Великая книга!

Даша днями гуляла, встречалась со знакомыми. Я старался сильно не осаждать ее, перед сном мы занимались любовью и обменивались информацией друг о друге. Рассказывал и расспрашивал о детстве. Ее отец разбился на машине, когда ей был год. Как я понял, его фигуру заместил дед – профессионал в работе и вздорный алкаш-шизофреник в быту. Я идеально подходил ей, мне казалось, что мы с Дашей были зеркальным отражением друг друга. Дочка мамы, пугливая крошка, и гопник-поэт со здоровенной башкой, не получивший материнской любви. Мне очень нравилось, что она мало говорила, что ценила чистоту и порядок, но при этом не тратила кучу времени на уход за собой, почти не использовала косметику, не строила из себя чикулю. На то, что она невежественна даже по моим меркам и очень склонна к лени и праздности, я закрывал глаза. Главное – это как она пахла, как смотрела, как приятно было ее обнимать и что все обрело если не смысл, то объем и звенящую реальность.

Но как бы то ни было, Даше нужно было ехать в Волгоград, чтобы сообщить родне о переезде в Москву, а мне – в Петербург, чтобы расстаться с Оксаной, которая пока была только в курсе того, что я запускаю какой-то безумный проект. Я прикидывал, сколько денег нужно ей дать, как она отреагирует, и решил, что удобнее будет иметь под рукой Секси. Мало ли, она вполне могла пробить мне голову сковородкой или отрезать хер.

К счастью, нам нужно было снимать тизер на одной питерской квартире, и Секси был при мне, когда я вернулся в так называемое «домой».

Пока Секси принимал душ, мы начали разговор на кухне. Потом продолжили на улице. Мы сняли обручальные кольца, и Оксана выкинула свое в мусорный бак. Она материлась, сидя на лавочке, а я рылся в мусоре.

– Зачем ты там копаешься?

– Как зачем? Это память. Ты мой близкий человек, мой друг и жена. Я не хочу, чтобы мы ссорились.

– Я так и знала, что ты из тура этого приедешь с новостями.

– Его ведь в ломбард можно сдать. Просто я обдумал свою жизнь. Мне хочется другого.

Нашел кольцо на дне урны. Помыл его водичкой «Святой источник» из маленькой пластиковой бутылки и протянул Оксане. Кажется, этот этюд немного смягчил ее боль и злость. Я сказал:

– Ты нужна мне как друг, как художник, как костюмер. Просто уже все, мы приехали. Не получается.

– Ебаться будем на прощание?

– Э, – ответил я, испугавшись.

Мы обнялись, прошли немного, как две развалюхи.

– Нет, уже не стоит, – ответила она сама себе. – У меня было два мужика.

– Пожалуйста, не рассказывай, – брезгливо ответил я.

Меня затошнило. Но я не тревожился – Секси дал мне тройную дозу каких-то таблеток, чтобы я не сплоховал перед расставанием, чтобы смог провести эти переговоры. Единственный минус – у них был такой побочный эффект: тошнота, рвота, боль в желудке, головокружение. Оксана смотрела на воду, мочила ноги в маленьком озере через дорогу от входа в метро, а я просто ждал, чтобы пойти домой и начать готовиться к завтрашней смене.

Был хороший июньский день. Неужели на этот раз легче? Мы расстанемся, и никто не умрет от горя. Завтра я проснусь, готовый к жизни в качестве режиссера-постановщика.

Я произнес название этой профессии в уме, и к горлу подкатило. Оксана как раз повернулась и заглянула мне в глаза в этот момент.

– Жука, – сказала она. – Ты такой говнюк, такой пиздабол! Главное, что эта гниль, она не на поверхности. Ее никак не заметишь.

– Да, я знаю. Даже мне сложно ее разглядеть.

– Ты будешь сегодня спать со мной?

– В смысле? На одной ли постели?

– Попробуй только обнять меня. Давай положим Антона между?

Я согласно кивнул, отошел за раздевалку, и там меня вырвало.

– Ну началось, – сказала Оксана. – Я хочу выпить. Купи мне выпить, муж.

– Мне тоже надо, – ответил я. – Думаю, что молодой Хабенский тоже не откажется.

Меня еще немного стошнило. Оксана спросила:

– Да что с тобой такое? Че ты блюешь-то?

– Объелся груш.

– А? Не слышу.

– Просто не создан для семейной жизни. Тошнит меня от нее.