Рутинер

К Северной набережной мы вышли в сотне шагов от приметного особняка, выстроенного наособицу у самой реки. На уровне второго этажа дом украшали лепные изображения осетров, а больше ничего толком разглядеть и не получилось, поскольку высоченный каменный забор укрывал от любопытных взглядов и двор, и спуск к воде.

Я внимательно огляделся и первым поспешил к обиталищу контрабандиста, а там принялся стучать по доскам закрепленным на калитке железным кольцом. Откликнулись из-за ограды, лишь когда ко мне присоединилась вся остальная компания.

— Кого небеса принесли? — спросил хриплый и не слишком-то приветливый голос.

— От мастера Телле! — отозвался я.

Миг спустя приоткрылась смотровая щель, нас оглядели и, вероятно, увиденным не слишком-то впечатлились, поскольку последовал новый вопрос:

— Чего надо?

Стоять на всеобщем обозрении мне не слишком-то нравилось, и я с досадой ударил кольцом о доски:

— Дело к хозяину. Запускай!

— Не шуми! — потребовал сторож, лязгнул запором и распахнул калитку, посторонился, позволяя пройти. — В городе невесть что творится, тут вы еще…

Ворчун оказался крепким малым в добротной кожаной куртке, но без оружия, с одним только длинным ножом на ремне. Запустив нас, он задвинул засов, указал на здание с глухим полуподвальным этажом и высоким крыльцом и сказал:

— Проходите в дом! — а сам скрылся в сколоченной из досок будке.

Засыпанный мелкой галькой двор оказался просторным, от улицы его ограждал каменный забор, от реки — крепкие сараи. Мы уже подходили к лестнице, когда в глаза вдруг бросилась россыпь алых брызг на земле, маслянисто блестевших и совсем еще свежих.

— Мик! — шепнул я и взялся за магический жезл, но ловушка уже захлопнулась.

Из будки у ворот выбрался сторож с пистолем в руке, к нему присоединился бритый наголо крепыш, который демонстративно потянул из ножен фальшион. Бревенчатый сарай один за другим покинули три мушкетера, из соседнего без всякой спешки вышла парочка молодых парней со столь основательными и упорядоченными аурами, что я ощутил это неким сверхъестественным образом, даже не погружаясь в транс. Если судить по нервному подрагиванию их пальцев, это были колдуны из истинных.

Святые небеса! Ну что за паршивый расклад!

Но зачем? Это ведь не контрабандисты! Неужто кардинал Роган решил повесить ответственность за срыв переговоров на меня?

Увы и ах, предположение оказалось насквозь ошибочным; миг спустя на крыльце показался Сильвио де ла Вега собственной персоной!

— Без глупостей, вон Черен! — потребовал южанин и поудобней перехватил штуцер, брошенный мной в апартаментах. Он толкнул ногой что-то скрытое ограждением, и по ступеням, безвольно мотая головой, скатилось тело в перепачканной кровью одежде. — Так какие у вас вопросы к хозяину? Спрашивайте, он весь внимание!

— Как? — коротко спросил я.

— Один круглолицый сеньор, — официал герхардианцев позволил себе презрительную ухмылку, — не вполне отдавал отчет, сколь опасны ночью столичные улицы. Прежде никак не удавалось с ним встретиться, но вчера наконец пообщались…

Речь точно шла о порученце кардинала Рогана; очевидно, о моей квартире де ла Вега также узнал именно от него. Только это уже не важно. Все не важно…

Сильвио легко сбежал по ступеням. Несмотря на поцарапанное и заметно припухшее с левой стороны лицо, двигался он легко и ничуть не скованно. Его люди начали охватывать нас полукольцом и оттеснять в глухой угол двора. Марта попыталась было задержаться, я ухватил девчонку за руку и отдернул себе за спину.

— Не лезь! — прошипел и приказал: — Поддержи Уве. Вы знаете, что делать.

Школяр кивнул и, укрывшись за мной, вытянул из-за пояса жезл.

— Пустое, Филипп, — покачал головой маэстро Салазар. — Даже если перебьем стрелков, против двух истинных тебе не выстоять. А от меня толку будет немного. Впрочем… — Он усмехнулся, отбросил клюку в сторону и выпрямился. — Не самое плохое место отдать небесам душу! Знать бы только наперед, что небесам…

Сильвио де ла Вега вскинул штуцер и приказал:

— Сдавайтесь!

— Мы ведь друзья, Филипп? — спросил бретер.

— Друзья, Микаэль. Друзья.

Маэстро Салазар загородил меня от стрелков, накрыл ладонью рану и скрипнул зубами, зашептал:

Больно недолго, завтра не поздно…

Шпага Микаэля с демонстративной неторопливостью пошла из ножен, и я положил ладони на рукояти пистолей.

Станет кричать, умолять о пощаде…

Чем удобна перевязь — нет нужды в лишних движениях, только ухватил рукояти, и вот уже пистоли смотрят в лицо врагу. Сильвио де ла Вега враз побледнел, но ничего предпринять не успел. Мушкетеры открыли огонь на опережение, двор затянул пороховой дым, а пули угодили в сплетенный школяром и укрепленный ведьмой купол и взорвались, не причинив нам никакого вреда. Точнее, даже не взорвались свинцовыми ошметками, просто испарились. Уве охнул и покачнулся, Марта прошипела проклятие. Полог устоял.

Только не слушай, бей прямо в сердце…