Ружья Авалона

Выбора у нас не было. Во всем Царстве Теней неподалеку от намеченного мной места происходит примерно одно и то же. Я мог направиться туда, где нет войны, но тогда попал бы не в Авалон, а куда-то в совершенно другой мир. И там не окажется того, что я ищу здесь. Раз Хаос все тянулся ко мне, когда, повинуясь моей воле, мы шли с Ганелоном среди теней, значит, причиной тому было само желание мое, и с подобными нападками его следовало так или иначе кончать – чем раньше, тем лучше. Уклоняться было нельзя. Таковы правила игры, и некому жаловаться – ведь правила эти устанавливал я сам.

– Идем дальше, – сказал я. – Это место, которое мы ищем.

Мальчишка коротко вскрикнул, а потом, быть может, из благодарности – ведь я вроде бы спас его от мучений – предупредил:

– Не ходите в Авалон, сэр! Вам нечего искать там! Вас убьют!

Я улыбнулся и поблагодарил парня. Ганелон состроил страшную гримасу и сказал:

– Ну что же, прихватим его, пусть предстанет перед военным судом.

Тут юнец вскочил и проворно метнулся в кусты.

Ганелон с хохотом выхватил кинжал и занес руку, чтобы кинуть ему вслед. Я ударил по ней, и кинжал отлетел в сторону. Мальчишка исчез в лесу, а Ганелон продолжал смеяться.

Потом он встал, подобрал кинжал и сказал мне:

– Лучше бы ты все-таки позволил мне прирезать его.

– Я решил иначе.

Он пожал плечами:

– Быть может, мнение твое переменится, когда парень вернется ночью, чтобы перерезать нам глотки.

– Весьма возможно. Но ты ведь знаешь, что на это он не способен.

Ганелон вновь пожал плечами, отрезал изрядный кусок мяса и стал подогревать его над костром.

– Что же, по крайней мере, война великолепно научила его показывать пятки, – объявил он, – и, быть может, мы действительно проснемся завтра.

Он отгрыз кусок и принялся жевать. Занятие показалось мне недурным, и я последовал его примеру.

Глубокой ночью я очнулся от беспокойного сна и долго вглядывался в звезды через просветы в листве. Та часть моего разума, что ведает предзнаменованиями, не могла позабыть этого юнца и не давала мне спать. Вновь заснул я не скоро.

Утром мы закидали пепел костра грязью и отправились в путь. Ближе к полудню подъехали к предгорьям и углубились в них. На нашей тропе время от времени попадались свежие следы, но мы никого не встречали.

На следующий день мы проехали мимо нескольких ферм и домишек, даже не остановившись. Я отказался от дикого, дьявольского маршрута, по которому вез когда-то опального Ганелона. Путь тот был, конечно, короче, только ему он показался бы весьма неприятным. Мне нужно было время, чтобы поразмыслить, поэтому лишних приключений по дороге не требовалось. Теперь, однако, долгая дорога близилась к концу. Днем мы въехали под небо Амбера, и я молча наслаждался его великолепием.

Мы ехали уже через Арденский лес. Он был безмолвен – ни звуков рога, ни намека на присутствие Джулиана, или Моргенштерна, или грозных собак, как в тот последний раз, когда я проезжал Ардены. Только в кронах высоких деревьев чирикали пташки, жаловалась на что-то белка, тявкала поблизости лисица, журчал небольшой водопад, а в тени белели, краснели и голубели цветы.

Дневной ветерок навевал сон и прохладу и убаюкал меня… Я даже не заметил после поворота ряда вырытых вблизи тропы могил. Поляна вокруг была вытоптана. Мы огляделись по сторонам, но, кроме и так очевидного нам, ничего не узнали.

Поодаль оказалось еще такое же место, потом проехали мы несколько рощиц – деревья там стояли обугленными. Дорога была уже совершенно разбита, кусты по сторонам вытоптаны и изломаны пехотой и конницей. Запах гари висел в воздухе. Мы поспешно миновали вонявший вовсю полуобъеденный труп лошади.

Небо Амбера больше не радовало меня, хотя дорога впереди была уже знакома.

День склонялся к вечеру, и лес вокруг поредел, когда Ганелон заметил дымы на юго-востоке. Мы свернули на первую же тропку, что вела в сторону, но мимо Авалона. Сколько оставалось ехать еще, понять было трудно, но я видел, что до темноты мы не доберемся.

– Значит, их армия еще в поле? – удивился Ганелон.

– Их или победительниц?

Он покачал головой и вытащил из ножен клинок.

Когда стало смеркаться, я съехал с тропы на шум бегущей рядом воды. Ручей был прозрачен и чист и нес с гор прохладную свежесть. Я окунулся, пригладил вновь отпущенную бородку, отряхнул дорожную пыль с одежды. Наше путешествие приближалось к концу, и я хотел явиться в Авалон во всем возможном великолепии. Уловивший мое намерение Ганелон плеснул воды на лицо и громко прочистил нос.

Стоя на берегу, я моргал мокрыми ресницами, уставившись в небеса, и тут впервые заметил, что вижу теперь луну четко и ясно. Впервые. Сердце мое екнуло, я вгляделся повнимательнее. Все: ранние звезды, края облаков, далекие горы и деревья – все видел я новыми глазами резко и четко. Я вновь поглядел на луну, и она не расплылась в мутное облачко.

Зрение полностью вернулось ко мне.

Услышав мой смех, Ганелон отпрянул назад и так и не рискнул спросить о причине.