Ружья еретиков

Судорожно дрыгая ногами, натыкаясь на обломки то спиной, то затылком, то боком, Рейхар поплыл, таща за собой мальчишку. Вода прибывала, словно ей не было конца. Откуда-то поплыли жирные пятна масел и цветные лужицы красящих порошков, бутылки, книги, ткани и гусиные перья в пятнах чернил. Из боковых комнат в коридор потоком выносило людей, кого-то барахтающимся на поверхности, совсем как Рейхар, кого-то в беспамятстве, кого-то уже мертвым. Человеческие тела затрудняли движение, кто-то из монахов схватил Рейхара за руку и всем весом потянул вниз, пытаясь спастись от воды, вскарабкавшись выше, на голову другому человеку. Рейхар с силой пихнул монаха ногой в живот, так что мужчину отнесло в воде и ударило спиной о стену. Больше он не шевельнулся, и Рейхар тут же позабыл о нем. Среди прочих людей мимо протащило водоворотом и Улиу Тшев. Ресницы ее были опущены, будто бы девушка уснула, а губы слегка приоткрыты, словно для поцелуя, и Рейхар точно помнил, что она тоже мертва, а значит, нет смысла даже пытаться спасти ее. Но все же он протянул руку к погибшей девушке и, не успев коснуться, был снесен сильным течением. Улиа была смыта волной, и Рейхар больше не мог разглядеть ее во множестве тел. По стене, которая теперь была потолком, змеились трещины, вода стремительно прибывала. Рейхар вдохнул глубоко, до головокружения, словно в последний раз, и зажмурился. Это и был последний раз. Рейхар открыл глаза уже после того, как вода с силой ударила в потолок, раскалывая, и люди закрутились уже в ее мутной холодной глубине. Дом был затоплен.

Рейхар бился о воду, терзал ее, и греб, и греб, и греб к единственному окну, оказавшемуся в поле его зрения. Он плыл, продолжая двигать ногами и удерживая в одной руке хрупкое юношеское запястье. Он никогда не думал, что вода бывает такой твердой, такой безжизненной. Он никогда не думал, что легкое мальчишечье тело может так тянуть вниз, ко дну, быть таким тяжелым, неподъемным. Но вскоре Рейхар уже не плыл, не загребал воду широким махом, он беспомощно, как щенок, сучил всеми конечностями в мерклой воде, как в припадке или в агонии. В глазах у него потемнело.

Он не помнил, как успел развернуться под водой и выбить оконную раму ударом ног. Он не помнил, как устремился к далекой и мерцающей, словно сам Мировой Свет, поверхности, вытаскивая за собой пророка Виля. Он только чувствовал, как конвульсивно бьется его обезумевшее от страха сердце, пытаясь разогнать бедную кислородом и от того неживую кровь по слипающимся замерзающим венам. Как сдавливает голову, словно сминаются кости черепа, как рвутся в клочья горящие легкие и еще как выскальзывает из его безнадежно мертвеющих от холода и судороги пальцев рука юного пророка…

Еретик проснулся, словно выпал из сна. Горло у него саднило, а мышцы ныли так, будто он и впрямь минуту назад выплывал из тонущего дома. Пальцы свело подлинною судорогой, и Рейхар задыхался от ужаса и отчаяния, но через миг уже видел, что нам ним склонилось бледное, почти светящееся в темноте юное лицо Виля. Обеспокоенное лицо, сострадающее, но живое. Пророк провел ладонью по мокрому от холодного пота лицу Еретика, словно стряхивая с него липкую паутину сна, и только после этого Еретик окончательно поверил, что он жив, что он на суше и что он проснулся.

— Так у тебя тоже бывают видения, Волк мой Рейхар? Что же ты не сказал? — едва слышно спросил пророк, и Еретик скорее угадал, чем в действительности услышал отзвук затаенной боли в голосе мальчишки.

— Нет, Виль, — Еретик откашлялся и попытался усилием воли успокоить и вдох, и сердцебиение. — Нет, это просто дурные сны. Иди, ложись, утром рано вставать.

11. Лейтенант Чейз Китт, сотрудник Имперского Разведывательного Управления

— Может, нам не нужно ни с кем связываться? — спросил Ким. — Вдруг диверсанты помимо того, что прокололи все противогазы там, у озера, еще и слушают все разговоры?

— Разговоры с Имперским Разведывательным Управлением? Мне сердечно жаль этих диверсантов, — Еретик похлопал парня по плечу. — Все в порядке, Ким, я позвоню и вернусь. Это займет часа два, может, три.

Еретик сошел на платформу и направился прямиком к привокзальной станции метрополитена. Обычной толкучки там не было, словно половина столичного народа вдруг раздумала ездить под землей, поэтому Китт купил на последние деньги один жетон, быстро миновал турникеты и, дождавшись нужного состава, сел в вагон.

Рядом со столичным зданием Управления есть станция общественного метрополитена, но есть и собственная станция. Сейчас туда не попасть, а было бы удобно подняться на обычном эскалаторе прямо в закрытое помещение в подвале Управления.