Рузвельт, Кеннеди, советская агентура

Установленный секретный канал связи между Кеннеди и Хрущевым через Большакова и Сэллинджера (иногда его заменял Роберт Кеннеди) действовал до смерти президента в ноябре 1963 года. Через него была достигнута договоренность о том, что Алексей Аджубей, зять Хрущева, возьмет интервью у президента Кеннеди и опубликует его в газете «Известия», что было сделано в ноябре. По приглашению Аджубея Сэллинджер в июне 1962 года совершил поездку в Москву. Хрущевский зять имел важную беседу с Кеннеди в Белом доме, а заокеанский пресс-секретарь с Хрущевым в Москве, в ходе которых обсуждались проблемы Западного Берлина и Германии. Американской стороной впервые был поднят вопрос о необходимости запрещения ядерных испытаний в атмосфере, космосе и под водой.

Посол Добрынин знал о секретном канале и сведениях, передаваемых по нему, однако был недоволен его существованием. Он хотел, чтобы все контакты с Белым домом осуществлялись только через него.

Начавшийся после западноберлинского кризиса процесс улучшения советско-американских отношений прервался внезапно разразившимся острым Карибским кризисом, в разрешении которого участвовала внешняя разведка КГБ СССР. Но об этом несколько ниже. А пока заметим, что в США шла работа по разложению и ликвидации прогрессивных организаций. Американская контрразведка особое внимание уделяла наблюдению за советскими сотрудниками в стране, особенно в Вашингтоне, чтобы зафиксировать их контакты с американцами, работающими в государственных учреждениях и имеющими доступ к секретам. Для этого ФБР использовало технику подслушивания и кинофильмирования, подставы своих агентов и, конечно, плотное наружное наблюдение. Это особое «внимание» со стороны фэбээровцев я чувствовал лично на себе.

В Вашингтоне я с семьей жил в большом многоэтажном доме, в котором размещались сдаваемые внаем квартиры и гостиница. В каждом подъезде круглосуточно дежурили вахтеры. ФБР использовало их для контроля за нами. Они передавали «наружникам» сведения о моем появлении или уходе. Слежка велась иногда настолько грубо, что ее замечали даже дети.

Я часто приезжал на машине домой обедать. Однажды жена позвала из окна мою десятилетнюю дочь Иру. Войдя в квартиру, девочка поспешила поделиться со мной:

– Папа, к нам во двор приехала интересная машина. В ней сидят три дяди. У них есть радиостанция, телефон, кинокамера, они кипятят воду в электрочайнике и едят бутерброды. Когда я с подругой подошла к ним, дяди нас прогнали. Папа, что это за машина?

Я ответил, что не знаю, и мы сели обедать.

Наши разведчики, как правило, вели себя учтиво в отношении сотрудников ФБР. Мы не старались без надобности уходить от слежки, обманывать сотрудников наружного наблюдения, показывать, что обнаружили их. В противном случае нам мстили: прокалывали покрышки или выводили из строя двигатели автомашин.

Частенько американская контрразведка подставляла нам своих агентов, которые провоцировали, чтобы их вербовали. Обычно провокаторов своевременно разоблачали, но бывали и промахи. За три с половиной года моей работы в Вашингтоне два наших сотрудника попались на «подставах», были объявлены персонами нон-грата и отправлены домой. Не меньше насчитывалось провалов и у американской разведки в Советском Союзе. Одним словом, борьба советских и американских спецслужб шла жестокая. Обе стороны несли потери.

Несмотря на сложность агентурно-оперативной обстановки в Вашингтоне и постоянно расширяющиеся масштабы деятельности противника, у советской разведки все же имелись возможности для привлечения к сотрудничеству американцев и иностранцев, располагавших важной для нашего государства секретной информацией. Среди американских государственных служащих были люди, которые в душе протестовали против политики Вашингтона в отношении социалистических и развивающихся стран. Некоторые ученые и инженерно-технические работники возмущались тем, что США являлись застрельщиками гонки ракетно-ядерного вооружения и готовили планы превентивной войны против Советского Союза.

Многие дипломаты стран Азии, Африки и особенно Латинской Америки были настроены откровенно враждебно к США за то, что американские монополии с помощью местных дельцов грабили природные богатства их стран, эксплуатировали их народы. Эти лица представляли интерес для советской разведки и при умелом подходе могли быть привлечены к сотрудничеству на идейно-политической да и просто на сугубо нравственной, общечеловеческой основе.